Старинный лад. Собрание стихотворений (1919 - 1940)

Мне хочется только с тобой говорить,

С тобою читать и смотреть на мир.
Без тебя – я в тоске от зари до зари,
Без тебя – я беден и сир.

Довольно разлуки! Я был не прав,

Бросая упрек в небеса:
Мне не надо искать тепла у костра
И рвать на себе волоса.

Я жду… Ты придешь, великий мой друг,

Чтоб лаской меня согреть.
Угрозы не страшны мне зимних вьюг,
Далеко болотная бредь.

Я жду, чтобы новую жизнь начать

(И ты, и Алеша – со мной),
Чтоб конец положить одиноким ночам
И вражду прекратить с землей;

Чтоб в любимом труде снова радость узреть,

Чтобы с Фатумом кончить игру.
Я жду… Ты придешь, чтобы лаской согреть,
Мой великий, мой солнечный друг.

25 октября <ноября> 1931

К ногам твоим упасть с мольбою –

Простить меня за тяжкий бред;
И в тихом городке с тобою
Забыть обиды мутных лет;

И так зажить, чтобы ты знала

Лишь радость неги и труда,
Чтобы душа твоя звучала,
Как не звучала никогда.

16 декабря 1931

Ветер траурным сторожем мчится

По кладбищу, качая кресты.
И встают незнакомые лица
Из-под снежных могильных простынь.
И истленными машут руками,
Отгоняя предутренний сон,
И чуть слышно звенят венками,
Вспоминая печаль похорон.
Стая воронов спит на ограде –
Гости частые сирых могил –
А над ними мигают в плеяде
Очи ясные горних светил.
Там в овраге завыла волчица…
Или это почудилось мне?..
Стынет кровь… Сердце пойманной птицей
Бьет тревогу в ночной тишине.
Но смотри! Фиолетовой зорькой
Заиграли венки и кресты:
Это солнечный луч небостворки
Распахнул для земной нищеты.
Стало радостно в городе мертвых.
Никнут страх и тревога в груди.
У могил, в пробудившихся ветлах,
Ветер, утро встречая, гудит.

23 января 1932

Всё разумно в подлунной природе:

Оттого я и духом не пал,
И служу на крахмальном заводе,
И не сетую: жизнь глупа.
Привыкаю в космическом плане
На судьбу человека взирать.
Волга течь никогда не устанет, –
Мне же время придет умирать.
Я умру не в Симбирске, конечно:
Жизнь (пусть трудная) – вся впереди,
Лишь бы совесть была безупречна
И любовь не иссякла в груди.
Часто путь моих мыслей мне странен,
И грядущее вижу во мгле,
Словно я – в первобытном тумане
На заброшенной в космос земле.
Это – тягостный след одиночки,
Но и он пройдет, как зима,
А теперь – зеленеют почки
И весенний струят аромат.
Рано утром иду за Свиягу
На завод, а жена – на базар.
На реке серебристою влагой
Хорошо освежить глаза.
И отрадно домой возвращаться
(Пусть устала от цифр голова) –
Я не знаю большего счастья,
Как с любимыми бытовать.
Я решаю: изгнанье – награда,
О какой я мечтать не смел.
И видение Ленинграда
Словно было мне только во сне.

14 мая 1932

Всей прелести не передать

Ни стихами, ни полотном:
Вечерняя Волга! Вода
Трепещет в ковше золотом.
Неслышно плывет пароход –
Феерический транспорант, –
И тянутся в небосвод
Затопленные острова.
Невестами реют сады,
Весенний пьют аромат;
Навстречу им с каждой звезды,
Как с лиры, струится романс.
И чудо творит соловей –
Великий контрапунктист, –
И вторит ему Лорелей,
И в трелях рождается Лист.
В такие минуты забудь
Обиды и суету!
Восторженно дышит грудь,
И жизнь, и любовь – в цвету.

16 мая 1932