Starkoporn (СИ)

Она сморщивает лицо, как-будто собирается заплакать, смотрит с ненавистью, упрямо закусывает губы. Он входит в неё самую малость, совсем чуть-чуть, и её бёдра двигаются ему на встречу, жадно и яростно. Не получив желанной награды, она стонет и всхлипывает.

-Я жду, - повторяет он, - Я научу тебя вести себя со мной, маленький волчонок. Ты запомнишь мою науку. Проси меня теперь, или в следующий раз, когда тобой овладеет похоть, я заставлю тебя встать на колени.

Она закрывает глаза. Она не хочет видеть его. Ничего, в следующий раз он не позволит ей и этого.

-Возьми меня, - шепчет она едва слышно.

-Не слышу.

-Возьми меня, - говорит она громче, зажмуриваясь сильнее.

-Что ты там бормочешь себе под нос? Если я не услышу сейчас того, что хочу, я отправлю тебя от себя. И тебе придется утолять свою похоть с солдатами.

-Возьми меня! - кричит она и открывает глаза, чтобы подарить ему взгляд полный злобы и обещания «Я этого не забуду».

Петир тоже не собирается ничего забывать и прощать этому чудовищу.

-Хорошая девочка, - говорит он, прежде чем войти в неё резким движением.

Он двигается так, словно и вправду пытается убить её кинжалом. Исколоть, искалечить маленького ядовитого зверька. Она стонет, кричит и выгибается, закидывает назад голову и закатывает глаза. Она очень некрасива в этот момент.

Но бёдра у неё полные и гладкие и как раз ему по ладони. Она неопытна, но не лишена природных талантов, а также неудержимой страстности. Так молода, дика и необуздана. И полна любовного томления…

-Если бы твой брат знал, как ты защищаешь его, - говорит он ей после, когда она тяжело дыша поворачивается к нему спиной, а он лениво поглаживает её круглую розовую ягодицу, - В особенности, если бы он знал, почему ты это делаешь… Думаю, тогда я наконец-то смог бы выспаться, а вот Джону Сноу пришлось бы нелегко, но зато ему было бы гораздо теплее в королевской постели.

Петир Бейлиш тихо смеется себе под нос. Она напрягается и замирает. Медленно поворачивает к нему голову.

-Он не знает? - Бейлиш весело улыбается в её ставшее вдруг детским и беззащитным лицо, - Это хорошо, что он не знает. Его сердце уже занято. Да и постель есть кому согревать, было бы желание… К тому же Винтерфелл — это не Королевская Гавань. Северные лорды не так понимающи и терпимы. Да и сам король Севера не поймёт… Он не одобрит этого противоестественного влечения со стороны своей сестры. Он может даже выдать тебя замуж за кого-нибудь из своих вассалов, лишь бы только убрать тебя подальше от себя.

Девочка молча сглатывает, всё ещё глядя на него с болью и тайным страхом в лице.

-Не бойся, милая, - говорит он успокаивюще, - Я никому не скажу, как сильно ты на самом любишь своего брата. Даю слово. Но и ты пообещай мне кое-что…

Она приходит в себя. Взгляд снова вспыхивает ненавистью. Она вскакивает, одергивает сорочку, хватает свой кинжал со столика у кровати и мечет в него. Кинжал вонзается в деревянную спинку прямо над головой Петира. Петир поднимает бровь. Арья стремительным шагом, почти бегом направляется к двери, не сказав ни слова.

-Пообещай мне, - кричит он ей вслед. Она приостанавливается на секунду у самой двери и слегка оборачивается к нему, - Что в следующий раз, когда тебе захочется лечь под меня, ты не станешь врываться ко мне, а просто постучишь в дверь.

Дверь открывается и закрывается почти бесшумно. Петир улыбается.

========== Arya_2 ==========

***

В первый раз это случилось вечером, незадолго до ужина. Сумерки уже сгущались во дворе, делая снег грязно-синим и холодным, как губы покойника.

Все эти бесконечные разговоры об армии мёртвых, белых ходоках и прочих оживших ужасах из детских сказок нагоняли тоску. Постоянный всепроникающий холод изматывал. Напыщенность и спесивость северных лордов раздражала.

Живя в Королевской Гавани, Петир думал, что нет никого спесивее Ланнистеров, самовлюбленнее Баратеонов и фальшивее Тиреллов. Он ошибался. Санса Старк повторяла, что северные лорды горды и честны. На самом деле они были так же спесивы, надменны, насквозь фальшивы и влюблены в себя, как все прочие. Только выражали они это по другому — сказывался климат. Там где Королевская Гавань предлагала слащавые улыбки, Север встречал горящими притворной преданностью глазами. На месте высокомерно изогнутых губ здесь были угрюмо сведенные брови. А извечное «корона не забудет» заменялось неизменным «Север помнит».