Старобурятская живопись

Смотри, вокруг тебя великий свет!
Он есть, и ничего иного нет.
Ты думаешь, что видишь крепкий
дом,
Что лес густой раскинулся кругом,
Что там утес, а там крутой овраг.
Ошибся ты, твое сознанье - мрак!
Есть только свет, легко
пронзивший твердь;
Поняв его - преодолеешь смерть.
Подобно Слову, он сиянье льет,
Как сноп светил размером с
небосвод.
Весь мир подернут сетью из
лучей.
В нем все - багряных молний
горячей.
Краснеет океана окоем
От солнца, погрузившегося в нем.
Земля от блеска символов светла.
А люди исцеляются от зла,
От бед былых и от духовных мук,
Едва поймут, что мир - лишь свет
вокруг.

Из изложенного тезиса вытекают крайне важные последствия. «Делание добрых дел», то есть переписывание молитвы тысячу раз или копирование образа столько же раз, только для того, чтобы замуровать эти ненужные предметы в субургане, признается занятием унылым; мучительное «неделание», при котором даже мыслить нельзя, - недостаточным для спасения. На первое место выступает «знание», тот самый «гнозис», который манихеи принесли из Месопотамии. Главным божеством вместо милостивого Авалокитешвары становится податель высшего знания - Манджушри. И это не пассивное знание-понимание, а активное, ужасающее все ужасное, убивающее смерть и указывающее путь из «мрака» к «свету». Под мраком души понимаются заблуждения, главное из коих - вера в реальное существование собственного «я», индивидуальности, которая на самом деле есть частица бесконечного света. И тут «свет» находит для себя воплощение как в магическом заклинании ХУМ, так и в образах, многие из которых мы увидим в нашей коллекции. Борьба против «мрака» рисуется так:

Свет сгущается, приходит жуть,
Предвещая страшный миг
рождений.
Это он указывает путь
Замкнутым во мраке заблуждений.
Это он, как шелковый утес,
Появляется в небесной сфере.
Несказанный ужас он принес
Для коснеющих в нечистой вере.
Тем, кто ценит свой убогий ум,
Для себя лишь ищет преимуществ,
Страшно угрожающее ХУМ,
Средоточье мировых могуществ.
Знание - лазурная гора,
Звездными горящая огнями,
Ради просвещенья и добра
Льет повсюду гибельное пламя.
Он сжигает глупость, грязь и тьму,
Очищая в трех мирах планеты.
Дольний мир, покорствуя ему,
Превращается в обитель света.

Снова мы сталкиваемся с перерастанием аскетической общины в воинствующую церковь. Но теперь она заострена не против разгромленного митраизма - бона, а против учений, утверждающих наличие бессмертной души, - веданты, ислама и христианства. И это не случайное совпадение. Не только в Китае, но и в странах Средиземноморья манихеи выступали как активные враги жизнеутверждающих религий. В Иране они назывались зиндики, от слова зенд - «смысл», то есть гностики; в Византии - богумилы, в южной Франции - альбигойцы. Всюду они проповедовали отречение от всего материального ради освобождения частицы «света», заключенного в их телах, а прекрасный, веселый, многообразный мир называли творением сатаны. Развивая широкую пропаганду своего учения, манихеи не пренебрегали ложью. Так, проповедуя обращаемым учение, что Христос не был человеком, а как эфирное тело прошел через Марию и вышел из нее столь же чуждым материи, посвященных в то же время они учили, что Христос - творение демона, пришедшее в мир, чтобы обмануть людей и помешать их спасению. Настоящий же Христос не приходил, а жил в «небесном Иерусалиме». Иными словами, Христа не было (Christum phantasma fuisse, nonhominem) [73].