Староста моей мечты или Я не буду тебя целовать! (СИ)

Но сейчас не получалось иначе.

Илья потерся носом об мой висок и погладил меня по голове, успокаивая. Прямо как ребенка. Раньше я бы обязательно возмутилась, но сейчас просто сидела, прикрыв глаза и наслаждалась этой незатейливой лаской. Считала до ста и обратно. Прижалась сильнее к его груди, вдыхая запах вкусного парфюма. И продолжала упорно молчать, пытаясь собраться с мыслями.

Хомяк тоже молчал. Видимо, ждал, когда я успокоюсь и сама все ему расскажу. Но я.. Нет. Не знаю. Не хочу думать. Просто хочу обнимашек. Теплых, крепких, бесконечно долгих обнимашек.

С ним.

Я не знаю, сколько мы так просидели. Но в какой-то момент я вдруг поняла, что согрелась. Успокоилась. И даже, о чудо, потихоньку пришла в себя. И теперь вся эта ситуация не казалась такой уж ужасной и безвыходной. Да уж, обнимашки - великая вещь!

Особенно обнимашки с одним, самым замечательным старостой на свете. Главное ему об этом не говорить, а то знаю я этого хомячелло - возгордиться еще!

Оторвавшись от теперь уже изрядно помятой рубашки Хованского, я подняла голову и посмотрела своему обнимателю в глаза:

- Хомяк, а Хомяк?

- Чего тебе, чудовище? - тихо фыркнув, улыбнулся в ответ Илья.

От этой улыбки у его глаз разбежались морщинки, а я всерьез зависла, выпав из реальности и забыв, что вообще от него хотела.  Нет, ему надо законом запретить так улыбаться! На высшем, блин, федеральном уровне!

А то я как представлю, что он так какой-нибудь университетской мымре улыбается, так сразу стукнуть хочется. Его. А мымру эту просто и нежненько закатать в ковер и засунуть куда-нибудь того, подальше.

Под асфальтоукладчик, например. А что? Сейчас как раз сезон ремонта дорог!

Мотнув головой, сгоняя наваждение я глубоко вздохнула. И попросила, вцепившись пальцами в несчастный воротник его рубашки:

- Хомяк, будь человеком, а?

- Какая интересная просьба, - эта зараза лукаво сощурился, уже откровенно насмехаясь надо мной. - А сейчас я кто? Не человек что ли? Инопланетянин?

- Идиот, - буркнула я в ответ. Ну, а что? Правда же идиот!

Был бы умным, давно бы понял, чего я от него хочу.

- Н-да? И почему же?

- Потому что тебя нужно просить! - я медленно, но верно начинала закипать. - Опять!

- О чем это? - чем больше повышался градус моего раздражения, тем лучше становилось его настроение. Бесит, честное слово!

- Поцелуй меня, а?

И, не дожидаясь, пока до этого жирафа дойдет, первая потянулась к нему. Мужчины, вечно все за них делать приходится!

Глава 25

Илья Хованский

- Хованский, стой!

Илья обернулся и изумленно посмотрел на Елизарова. Тот, как ни в чем не бывало, стоял возле подоконника прямо напротив аудитории, где у них проходила пара. Ярку, что ли, ждет?

- Чего тебе, Елизаров? Градова сегодня не приходила, - бросил он, раздумывая, успеет ли до пары найти Аринку.

- Я знаю, Яры сегодня не будет, - уверенно отозвался Костя. - Я не к ней. Я к тебе.

Ясно, Аринка отменяется. Если уж само Царское величество соизволило до него снизойти, что ж, придется уделить внимание. Илья подошел к подоконнику и скинул на него рюкзак.

- Чего хотел? - не слишком вежливо поинтересовался он. - Если ты опять пришел топить за неприкосновенность Аринки…

- Да ну тебя, - отмахнулся от него Елизаров. - Про ваши отношения я все допер все еще в прошлый раз. Ты лучше скажи, ты ничего подозрительного за ней в последнее время не замечал?

Илья крепко сжал челюсти, проглотив колкое замечание и не очень-то спеша с ответом. Замечал ли он за Аринкой что-то подозрительное? Еще как! Во-первых, ее странное поведение позавчера в парке. Она, как он ее не расспрашивал, так и не пояснила, что случилось и почему ревела. Уже одно это вызывало не хилое такое подозрение. А еще…

Она перестала от него бегать. Нет, в любое другое время, при любых других обстоятельствах Хованский бы этому порадовался, вот только сейчас уступчивость Чайки вызывала здоровое такое недоумение. Она спокойно относилась к тому, что он ее встречал возле дома, отвозил на учебу, провожал по вечерам. Да блин!

Он тут как-то протащил ее на плече по коридору, на глазах у всех. Мало того, что его никак не обозвали, не ударили и не пообещали убить… Его аккуратно поцеловали в щеку и убежали по своим делам. И так - во всем!

Белоярцева даже словом, и тем возражать не пыталась. Со-вер-шен-но.

И, наконец, самое главное. То, от чего Хованского корежило каждый раз. Внешне девушка была веселой и беспечной, но в глазах то и дело проскальзывало какое-то странное выражение. Смесь страха, ожидание чего-то плохого и, что самое удивительное, вины.  И это вот самый взгляд, приправленный едва заметным подрагиванием губ, почему-то вызывал у Ильи желание обнять девушку и оградить ее от всего мира. Та Чайка, с которой он сейчас встречался, оставалась лишь бледной копией самой себя.

А это пугало сильнее, чем количество “хвостов” у его группы.

- Она какая-то странная, - сформулировал все одним предложением Илья.