Старшая сестра

– Вот именно! – подхватила Анна Кузьминична. – Все очень умные стали… Да, признаться, и я, старая, свои иконы в самоваре сожгла…

– Ой! – охнула бабушка. – Да как же это ты?

– А все жгли, ну и я… Как съездила в Лавры – давно, ещё в старое время. Со стариком своим ездили…

– В Киево-Печерские?

– Да, в Печерские. Пошли мы там угодникам поклониться. Гляжу я, а один-то гроб со святыми мощами не закрыт. Говорят, сушить выносили да закрыть-то не успели. Я и заглянула. Батюшки! Гнилые кости, а больше и нет ничего. «Вот так святой! – думаю. – Да такие-то кости и от меня останутся, не хуже!..»

Анна Кузьминична засмеялась. Усмехнулась и бабушка Устинья:

– Греховодница ты, я вижу, Кузьминична! Ну, увидела кости – и молчи. Зачем же людей-то смущать! Раз говорят тебе – мощи, ну ты и молись. А чего тебе надо в гробы-то заглядывать?

– Ну, «чего, чего»! Поглядела – да и всё. А с тех пор и не молюсь. Бог-то – он, может, и есть, а угодникам не верую. Ну и пожгла иконы.

– И руки не отсохли?

– Ещё чего! И не подумали. – Анна Кузьминична показала бабушке Устинье свои старческие, жилистые, но ещё крепкие руки. – Вот они! Всё сама делаю, без помощи обхожусь. А ты, сватья, давай-ка бросай тут свои узелки, да пойдём ко мне чай пить. Варенье есть, вишню варила.

– Да неплохо бы, – согласилась бабушка Устинья. – Сейчас лепёшки достану. Тут у меня сдобные, на сале…

Бабушка Устинья достала из мешка две большие лепёшки, и они с Анной Кузьминичной отправились пить чай. Анна Кузьминична была довольна: вот наконец-то в квартире будет с кем поговорить, поспорить, посудачить, вспомнить прежнее житьё-бытьё и свои молодые годы…

Возвращаясь из школы, Зина увидела, что на улице, у калитки их дома, стоит Антон. Он стоял и помахивал своей школьной сумкой, румяный, с покрасневшим носом, с инеем на ресницах.

– Ты что стоишь? – удивилась и встревожилась Зина.

– Ничего. Тебя жду.

– Почему это вдруг?

– Пойдём домой вместе.

– А почему один не шёл?

– Потому… – Антон опять начал раскачивать сумку. – Там же бабушка…

– А! – Зина улыбнулась и взяла его за руку. – Ну, пойдём. Ты ведь нашу бабушку никогда не видел. А чего ж её бояться? Она же наша бабушка, не чужая! Ох, и глупый же ты, Антон, ну и глупый!..

Зина уговаривала Антона, посмеивалась над ним. Однако и сама, чем меньше оставалось ступенек на лестнице, тем нерешительнее шагала. Но, может, бабушка ещё не приехала?

В квартире бродили новые, незнакомые запахи. Пахло деревенскими сдобными лепёшками, и как будто овчиной, и сеном – тёплые, волнующие запахи, пришедшие сюда по лесным и полевым дорогам. Из комнаты открылась дверь, и навстречу Зине и Антону вышла бабушка – толстая, румяная, с белой головой и чёрными, как сливы, глазами. На ней была широкая синяя юбка, на плечах лежал чёрный, с яркими цветами платок, а обута она была в добротные деревенские валенки. Бабушка раскрыла руки, протянула их к детям.

– Ах, сиротки мои, горемычные мои… – В голосе её начались всхлипы. – Идите, идите ко мне, под моё, под сизое крылышко…

– Бабушка, здравствуй! – обрадованная ласковой встречей, закричала Зина и бросилась обнимать её. – Ой, как хорошо, что ты приехала!

Антон же стоял и ждал, когда бабушка обернётся к нему, а сам поглядывал, стараясь понять, где же у неё эти сизые крылышки, под которые им, сироткам, надо идти.

ТАМАРИНА ВЫСТАВКА

Вот наконец открылась в школе выставка по сельскому хозяйству. Каждый класс выставил свои материалы – картины, репродукции, фотографии, рисунки, статьи, очерки, рассказы, и большой зал во время перемен гудел, как улей.

«Вот теперь увидим, что будет, – думала Тамара Белокурова, весёлыми глазами окидывая стены зала, – чья выставка окажется самой лучшей! Ага! А вот и нет ни у кого таких картинок, как у шестого класса, – не в каждом классе есть девочки, у которых дома найдёшь заграничные журналы! Ага!»

Если окинуть взглядом стены выставки, то сразу видно, что самый яркий и нарядный уголок – это уголок шестого класса. Солнечные зелёные луга и рощи, синие озёра, белые гуси на синей воде… А внизу – какие-то необыкновенные машины, яркие, как реклама.

Тамара стояла около окна, недалеко от своей выставки, и волновалась: заметят ли? Похвалят ли?

Выставку шестого класса заметили. Девочки спешили подойти именно к этому уголку – как тут всё было красиво и ярко! Правда, задерживались они здесь недолго, но подходили новые, и уголок этот не пустовал.

– Как бабочки на цветы, – улыбнулась Марья Васильевна. – Летят туда, где поярче… Но боюсь, что они там не найдут ничего, кроме удовольствия посмотреть пёстрые картинки.

– Вам не нравится? – насторожилась Ирина Леонидовна. – А по-моему, очень красиво сделано. И ведь знаете: это всё Тамара Белокурова сделала почти одна.

– Это видно. – Марья Васильевна с неопределённой усмешкой кивнула головой.