Старшая школа Куросаки (СИ)

— Никакого «вдруг», Кенджи. Не думаю, что девушка хотела бы, чтобы в её теле жил такой вот маг. А что касается твоего тела: я уже говорил, что для твоей безопасности это будет не лучшей идеей. Я хоть и верю, что ты скрытный, но Озэму — это Озэму. Уверен, он сможет найти способ, как до тебя добраться. И будет лучше, если тебя он не узнает. А в большом городе так и вовсе найти тебя будет крайне сложно, ведь радиус чувствования твоей ауры всего десять метров. Кроме того, мне нужно заново перенастраивать машину, чтобы просто телепортировать тебя на другую планету, не прибегая к замещению тел с сохранением твоих сверхъестественных способностей. И я не уверен на сто процентов, что за тобой не следили, поэтому времени очень мало.

— Ты так говоришь, будто уже смирился с тем, что он за мной отправится в другой мир.

— Надеюсь, что я ошибаюсь, — вздохнул Синдуку. — Забирайся в кабину и отправляйся.

Я не стал задерживать своего друга, который и так помог мне выше крыши, и лёг в некую капсулу. Всё, чего я хотел, — попасть в тело парня, а не девушки, и желательно симпатичного, а не какого-то жирного уродца, хотя и из такого можно очень быстро создать красавца, если внести в его жизнь полезные привычки и дисциплину.

— Ты готов? — Не дожидаясь ответа, Синдуку поспешно добавил: — Хотя кого я спрашиваю: ты всегда спокоен, даже если бы попал в тело монстра. В общем, Кенджи, закрой глаза и продолжай быть расслабленным. Перемещение займёт всего секунду.

— Надеюсь, всё будет замечательно, — прошептал я себе под нос и закрыл глаза.

Глава 2. Ну здравствуй, новое тело

Перемещение прошло удачно. Как минимум я почувствовал, что всё моё тело на месте.

Вот только какое оно у меня и в то ли Токио я попал, о котором говорил Синдуку?

Первое, что я заметил, — белую комнату, отдающую синевой. Скорее всего, помещение в морге, где хранят трупы. Но на той стадии, когда ещё не переместили в специальные серебристые ящики. Справа от меня лежал труп.

Можно предположить, что и я был трупом. Нет-нет, точно был.

Размяв голову и кисти, я решил поделиться мысленно с учителем своим спокойствием:

— Акихиро, если бы ты знал, где я сейчас, то обрадовался бы моему спокойствию и внутренней гармонии. Единственное, металлический стол, на котором я лежу, немного несовместим с моим бледным голым телом. Но это не так страшно.

Мне необходим был словесный контакт хотя бы со своим воображением, чтобы не чувствовать себя совсем уж одним в новом мире, если, конечно, это он. Но будем считать, что это действительно Токио — новый мир, отличный от моего.

Чтобы мне стало теплее, ибо на металле лежать — такое себе удовольствие, я попытался сконцентрировать энергию Стихии Огня в своём теле. Через две минуты лежать стало комфортно, даже слегка вспотел.

Всему виной — белая наволочка, или какая-то клеёнка, которой накрыли меня, то есть того человека, в чьём теле я пребывал на данный момент. Пришлось ногами откинуть клеёнку в сторону.

И как только она упала на пол, я улыбнулся и подытожил:

— Вот теперь хорошо.

Следующим этапом моего «экспертного» изучения тела стали руки, которые сразу же потянулись вниз.

— Божественно! — ещё больше обрадовался я, когда нащупал причиндалы. — Синдуку, ты гений. Чувствую, у меня будет шанс опробовать его в деле. Но сперва необходимо найти себе какую-нибудь одежду.

Повернув голову вправо, я всё-таки решил познакомиться с трупиком-соседом.

— Привет, друг. Как жизнь? Отдыхаешь? — Не дожидаясь ответа, пришлось продолжить: — Я тоже. Чем планируешь заняться сегодня? Не хочешь остаться здесь и поиграть в молчанку?

Мужчина не отвечал. Видимо, «после работы». Я же продолжил своё дурачество, хотя, признаюсь, в двадцать один годик для мага заниматься подобным — это не есть хорошо. И всё же можно сделать скидку, потому что на данный момент я никого не знал из этого мира.

Однако всё быстро надоедает. Кроме того, пора бы уже встать с металлического стола, а то только трупик-сосед, однотонные стены да слабое аварийно-бледное освещение, которое давало понять, что улыбаться, а тем более дурачиться здесь не стоит.

Я спрыгнул с металлического стола и почувствовал, как наступил на бумажку. Оказалось, что на большом пальце ноги кто-то прицепил бирку.

— Интересненько, — взял я её в руки. — Акайо Куросаки, — прочитал на бирке. — Четвёртое апреля двадцать первого года. Видимо, смерть наступила в этот день.

Зная, что моё новое тело зовут Акайо Куросаки, грех было бы не познакомиться с ним поближе. Поэтому я подошёл к шкафу с зеркальной дверью.