Старшая жена. Любовь после измены (СИ)

- Ты – молодец. Я не ошибся. Знал, что ты воспользуешься подарком, как надо, - он делает небольшую паузу и неожиданно добавляет. – Я горжусь тобой. Иди сюда.

Он протягивает руку и я вкладываю свою ладонь в его – большую, шершавую, родную. Он притягивает меня к себе, обнимает и целует в макушку. Не помню, когда он делал это в последний раз. Наверное, когда выдавал меня замуж.

- Правда, горжусь. Хоть ты и не веришь, и я уверен, опять съязвишь.

Отец все еще не выпускает меня из объятий, а я и не рвусь. Почему-то именно сейчас захотелось ощутить тепло родного человека, ведь он – моя единственная связь с детсвом и ушедшими родными. И как бы сильно я на него не злилась, он – мой папа, моя родная кровь, человек, которму я обязана жизнью. Эта незамысловатая мысль пришла ко мне, когда я видела, как Рустам просит прощения у дочерей, как нежно обнимает их и гладит по волосам. У нас с отцом никогда не было таких отношений, потому что, когда я была подростком, он уехал в Астану строить не только новую столицу, но и новую страну.

- Папа, можно вопрос? – набираюсь смелости я.

- Можно, - спокойно откликается он.

- Ты недавно мне сказал: «Ты так и не простила меня». Помнишь?

- Помню, - его голос изменился, так как это была больная тема для нас обоих.

- Тебе все-таки нужно мое прощение? Ты понимаешь, почему я такая ершистая, бескомпромиссная и категоричная в отношении твоей второй семьи? – спрашиваю начистоту.

- Понимаю. И да, мне нужно твое прощение. Потому что сейчас я в том возрасте, когда люди обычно подводят итоги и оглядываясь назад, понимают свои ошибки.

- И что ты думаешь?

- Я хочу попросить у тебя прощения, потому что не делал этого раньше, - он размыкает руки и теперь смотрит прямо на меня. У меня мурашки по коже от его взгляда. – Прости меня, Айлин. Ты была еще маленькой, когда стала свидетелем нашей с мамой не простой истории. Я виноват перед ней и перед тобой в одинаковой мере. Я был молодой, горячий и как ты говоришь категоричный. Но потом я понял, что ты видела на самом деле. Особенно, когда мама умирала. Удивительно, что после этого ты со мной еще общаешься.

- Столько лет прошло, а я так тебя не простила. Но очень хочу. И обещаю, что сделаю это. Но хочешь узнать, почему я с тобой продолжила общаться? Я ведь не хотела. И на звонки твои не отвечала, помнишь?

Папа кивает и ждет от меня объяснений.

- Это все ажека. Она как-то меня посадила и попросила, чтобы я начала с тобой разговаривать. Сказала, что если она умрет, то у меня больше никого не останется. А я не смогу одна. Как и ты не сможешь. Она говорила, что мы с тобой нужны друг другу, потому что даже несмотря на весь ужас ситуации, я похожа на тебя.

Между нами, как выяснилось, много недосказанности. У меня – детские обиды, у него- сожаления. Папа отходит к одну, облокачивается о подоконник и скрещивает руки на груди.

- Так и сказала?

Я молча кивнула.

- А ведь в этом что-то есть, - задумчиво произнес он. - Из вас четверых ты больше всех на меня похожа. Мальчики – в Майру. А Лейла – она такая настоящая девочка. Вьет из меня веревки, ластиться, целует, обнимает. Как кошечка.

- А я? – спрашиваю совсем наивно, будто собираюсь соревноваться с подростком.

- А ты – язва. Но, Боже мой, как с тобой интересно, - уголки его губ дрожат. – В тебе мамина красота, бабушкин ум, мое упрямство и дедушкина стойкость. А от тещи тебе досталась мягкость. Ты взяла лучшее.

- Спасибо, папа, - часто-часто моргаю, потому что глаза застилают слезы. – Ты долго будешь в городе?

- Завтра утром возвращаюсь. А что?

- Жаль. Я завтра устраиваю небольшой праздничный ужин в честь открытия школы. Только для своих: девочки, Диана с Софьей и еще один важный для меня человек. Я бы хотела вас познакомить.

Папа склоняет голову набок и сканирует меня взглядом.

- Хммм, значит, врач? - звучит с подколом

- Хммм, значит, секретарша? - зеркалю его интонацию.

- Дочь, давай не будем. Майре сейчас нелегко.

- А что так? Денег мало даешь?

- У нее нашли образование в мозгу. Сейчас обследование проходит. И я за нее волнуюсь, - сдавленно объясняет он.

- Извини, - только и могу выдавить я. Жаль ли мне вторую жену своего отца? Да. Потому что я помню, как моей маме пришлось проходить через подобное. – Передай ей привет и здоровья.

***

Званный ужин я решила устроить, чтобы познакомить дочерей с Арсеном. Открытие школы – это просто предлог. Девчонок позвала, чтобы разрядить обстановку, ведь в их обществе Лауре и Анель будет полегче. Если старшая приняла перемены спокойно, то младшенькая недавно спросила меня, почему я не могу простить папу, ведь он раскаялся. Пришлось серьезно с ней поговорить и объяснить, что любовь у мамы с папой давно прошла, и теперь мы пошли по разным дорогам. Но самое главное – я сказала, что измена – это предательство любви, доверия и уважения. Каждая женщина решает для себя сама – простить и оставить все, как есть, как сделала моя мама. Или же не бояться противостоять. Моя ранимая девочка сразу же расплакалась и сказала, что надеялась, что мы с Рустамом все-таки помиримся и снова заживем вместе.