Старшая жена. Любовь после измены (СИ)

Томирис сделала пластическую операцию, но окончательно избавиться от шрама не получилось, несмотря на все шлифовки. Потеря красоты стала для нее настоящим ударом, но и это еще не все. Одна из проблем, с которыми сталкиваются женщины после удаления матки, - это лишний вес. Томирис сильно поправилась из-за гормонального сбоя, и это тоже выбило ее из колеи.

Однажды я видела ее в супермаркете и не сразу узнала в полноватой женщине с жирными волосами, завязанными в пучок, и светлой полоской на щеке Томирис. Былая красотка, что пришла ко мне заявить права на моего мужа, стояла в отделе алкогольных напитков в спортивных штанах и свободном худи. Самира рассказала, что у Томирис началась депрессия из-за потери матки и красоты. Рустаму пришлось отправить ее к психотерапевту, который прописал ей антидепрессанты. В итоге, Томи подсела на препараты, а позже даже подключила к ним алкоголь. Я стояла в магазине и пыталась найти в незнакомой женщине прежнюю роковую брюнетку, по которой сходил с ума Рустам. Но той Томирис уже нет. Теперь у нее такая жизнь: в своей квартире, без любимого мужчины, ребенка, статуса официальной жены и прочих благ, о которых она мечтала. Эту женщину предало даже ее тело. Рустам с ней никак не общается и поставил условие: к Тамерлану подпустит только после того, как она избавиться от зависимости. В этой ситуации больше всего жаль ребенка, который растет без мамы. Да, у него есть все, но нет главного: материнской ласки и любви.

- Ну что ты так пессимистично! Жизнь – прекрасна! – пытаюсь подбодрить его, заменяя машинку на бело-желтый прорезыватель-бананчик. – Ты здесь с кем-то встречаешься?

- Нет. Шел мимо, к машине, и услышал твой голос. Ты все такая же, не меняешься.

- А ты похудел. С сердцем все хорошо?

- Да, я теперь чертов ЗОЖник. Прогулки на свежем воздухе, диета, никакого алкоголя, минимум физических нагрузок. Скучно и пресно. Мне теперь раз в год, как сердечнику, полагается санаторий…бесплатно. Ну а что делать? Жить хочется.

- Я рада, что ты серьезно к этому подходишь.

Между нами возникла неловкая пауза. Надо же! Столько лет прожили вместе, а встретились – и сказать друг другу нечего.

- Айлин, - прерывает молчание он и пристально смотрит. – Помнишь, я говорил, что буду спрашивать тебя, простила ли ты, пока не скажешь «да»?

- Рустам, - качаю головой. – Тебе это так важно?

- Очень.

- Я простила, - отвечаю совершенно спокойно. – Не хочу копить в себе обиды. Они, знаешь ли, отравляют и плохо сказываются на здоровье.

- Спасибо. Мне нужно было это услышать, потому что я много думал и анализировал. Я во всем виноват. И теперь расплачиваюсь за это. Своим здоровьем и одиночеством.

- Так ты один? – заламываю бровь от удивления.

- Один. Мне всех этих страстей на сто лет вперед хватило. Сейчас хочется спокойствия. Тем более, сын у меня очень активный. Мне его выкрутасов с лихвой хватает.

- Ты говоришь с любовью. И знаешь, он ведь очень на тебя похож. Я заметила это тогда, когда приезжала в ваш таунхауз.

- Айлин, - протягивает он.

- Все нормально. Знаешь, именно в тот момент я поняла, что потеряла тебя. Окончательно и бесповоротно. До этого у меня еще были какие-то иллюзии, а после той картины счастливой семьи, как отрезало. Ножом по сердцу, но так и было. А потом я попала в больницу, чуть не умерла и родилась заново. И там я снова поняла, что как бы сильно я тебя раньше не любила, но мне придется тебя отпустить. Как и любовь к тебе.

- Понимаю, что сделал тебе очень больно, - опускает глаза.

- Сделал. Но именно ты сделал меня сильнее. И ты подарил мне двоих дочерей и хорошую жизнь, и воспоминания. Просто мы, наверное, изменились, как и наши чувства. Ведь будучи со мной ты полюбил другую. Но теперь и я люблю другого.

- Он хороший человек?

- Он замечательный. Я желаю тебе встретить своего человека. Искренне. Без шуток. Какие твои годы? Ты как Карлсон, мужчина в самом расцвете сил.

Рустам неожиданно смеется и вслед за ним хохочет и размахивает ручками Эмирчик.

- Ма-ма! Ма-ма! – сынок требует взять его на руки, что я и делаю.

- Не буду вам мешать, - Рустам встает и смотрит на меня. - Тебе очень идет быть мамой. Будь счастлива, Айлин!

- Спасибо, Рустам, - киваю я. – Ты тоже.

- Мам, мам, - Эмир кладет своим маленькие сладкие ладошки на мои щеки, стараясь привлечь к себе внимания. Когда он понял, что я вся в его власти, то расплылся в довольной улыбке, чем еще больше напомнил своего отца.

- А вот и я, - слышу я любимый голос. Даже не заметила, как муж подошел к столику.

Арсен садится напротив, и внимание сына быстро переключается на него.

- Па-па! – Эмир вырывается из моих рук и тянется к нему.

Арсен сажает малыша на колени лицом к себе и начинает строить ему рожицы. Сынок заливисто смеется, а я не могу на них наглядеться. И в памяти всплывают картинки из прошлого: как Арсен впервые берет на руки новорожденного Эмира, как восторженно и со слезами на глазах шепчет ему на ушко, что он так долго его ждал.