Старше (ЛП)

И когда он снова притянул меня к своей груди, то тихо прошептал:

— Тебе нравится эта песня?

Слезы радости лились из моих глаз, когда я прижалась щекой к его груди и наслаждалась его сердцебиением, идеально совпадающим с драгоценной мелодией, звучащей у моего уха.

— Это моя любимая.

ЭПИЛОГ

Июнь 2005 года

Божья коровка влетела в парадную дверь нашего причудливого бунгало, и ее побелевшая от времени мордочка, прижалась к моему лицу для страстных поцелуев. В свои тринадцать лет она прекрасно себя чувствовала, и все еще была наполнена щенячьей энергией и безусловной любовью.

Было время, когда я думала, что больше никогда ее не увижу. Но в жизни все, чему суждено остаться, всегда возвращается к нам.

Я прижала ее к себе и поцеловала в нос, упиваясь воспоминаниями и нежностью детской присыпки.

— Мамочка! Тетя Тара здесь!

Когда Божья коровка рухнула ко мне на колени, в дверь вошла моя лучшая подруга с двумя огромными чемоданами, за ней следовала Уитни.

— Самая. Длинная. Поездка.

Я улыбнулась Таре, почесывая за ушами Божью коровку.

— Но оно того стоит?

— Зависит от того, что ты готовишь.

— Запеканку.

Ее глаза задумчиво прищурились.

— И вино?

— Да, пожалуйста, — вклинилась Уитни, стягивая куртку.

— Вино. Мексиканская запеканка. — Мои брови выгнулись. — И хлебный пудинг с виски на десерт.

Глаза Тары округлились.

— Господи. Продано. Тогда мы немедленно отправляемся к океану. Ты не сможешь меня остановить.

Я поднялась с пола и смахнула золотистую шерсть со своих легинсов, когда Рид вышел из кухни с хмурым выражением лица, одетый в свой обычный наряд — футболку и темные джинсы.

Но именно дополнительный предмет одежды, который был на нем, заставил Тару рассмеяться, прикрыв лицо рукой.

— Мило.

Тара сдержала свое обещание, данное несколько лет назад, и подарила Риду фартук.

Он был розовым.

Он был не в восторге от этого.

Но он доставал его из шкафа каждый раз, когда Тара приезжала в гости, а это случалось дважды в год. Летом и на Рождество.

Рид вздохнул и пожал плечами, а потом на его лице засияла улыбка.

— Привет, малышка. — Он взглянул на Уитни. — Уит.

Она приветливо улыбнулась.

Тара шагнула вперед, бросая чемоданы и принимая его теплые объятия.

— Рада тебя видеть, папа, — сказала она, прижимаясь к нему.

От этого зрелища у меня на глаза навернулись слезы.

Прошедшие годы были добры ко всем нам. Поначалу трудные, но тем не менее наполненные состраданием, исцелением и пониманием. Когда Рид собрал вещи в своей квартире и переехал на восточное побережье, чтобы быть со мной, я не представляла, как сложится наше будущее. Сохранит ли Тара свою обиду? Не вспыхнет ли она снова, окрасив нашу жизнь в черные и серые тона?

Эти первые несколько месяцев были наполнены тревогой и пугающими ожиданиями.

Но по прошествии времени, когда Тара продолжала общаться с нами дружелюбно, без напряжения и враждебности, наша жизнь начала обретать новый смысл. Новые перспективы.

Любовь побеждала, как неугасающее пламя.

Когда я отодвинула чемоданы в сторону, в холл с визгом и смехом вбежали наши приемные малыши.

— Привет, бабушка!

— Привет, тетя Тара!

Обе женщины наклонились, подхватывая на руки по ребенку.

Тара прижала нашу дочь к себе, их каштановые волосы соединились.

— Ты стала больше.

— Мне почти пять.

— Когда-то мне было пять. Это было здорово. — Она опустила нашу дочь на пол и взъерошила волосы нашего сына, который распластался на груди Уитни. — Я скучала по вам, маленькие негодники.

— Мы тоже скучали.

— Это правда, — сказала я. — Они говорят о тебе каждый день.

— Конечно, говорят. Я самая лучшая.

Наши мизинцы соединились, мы нежно улыбнулись друг другу, и оба ребенка побежали в спальню показывать Таре свои новые игрушки.

Глубоко внутри я всегда хотела когда-нибудь взять на воспитание детей. Брошенных. Нелюбимых. Бездомных и подвергшихся насилию. Это было желание, которое с каждым днем обретало крылья. Рид полностью поддержал эту идею, и через год наших стремительных отношений мы взяли под опеку новорожденных близнецов, которых забрали из дома наркоманов — девочку и мальчика.

Мину и Джейса.

Мина означала — любовь, а Джейс — исцеление.

Конечно, мое сердце не было готово отдать два драгоценных комочка чистой любви, поэтому вскоре мы подписали документы об усыновлении. Дети росли, и я больше всего на свете хотела лишь одного — продолжать опекать, воспитывать, делиться своим домом с милыми, потерянными душами.

Я сама когда-то была потерянной.

Иногда все, что требовалось, — это рука помощи, чтобы направить нас в правильном направлении. Чтобы позволить нам снова обрести себя.

Когда Тара и Уитни ушли с детьми в спальню, я отправилась на кухню, где Рид проверял запеканку. Я подошла к нему сзади и обхватила за талию, прижавшись щекой к теплой спине.

— М-м-м. Ты хорошо пахнешь.

— Я принял душ.

— Я знаю.

Он повернулся в моих объятиях и подмигнул, а затем поцеловал меня в лоб.

— Возможно, я захочу принять душ позже, — призналась я.

— Да? — Его брови изогнулись, а в глазах сверкнула похоть. — Ты ненасытная.

— Я влюблена.