Старшие сыновья

«Киловатт по пять каждый», – определил он, стараясь не задирать голову, эти кондиционеры по кромкам были черны от влажной пыли. Именно отсюда, через эти мощные машины, в дом поступал воздух. И, судя по тому, что он видел внутри дома, циркуляция воздуха там начиналась именно сверху, с третьего этажа.

- Значит, мой лёд Папе не нужен, - тихо произнёс инженер, выпустив дым после большой затяжки. -Ладно, попробуем по-другому.

Он пошёл к своему квадроциклу, на котором всё ещё тарахтел рефрижератор.

Информации было много, один нюхач чего стоил, и Горохов сразу поехал на пристань, но лодки Палыча ещё не было. Зато пришла баржа с трубами, которые они ждали. Он перебросился парой слов с капитаном баржи и поел невкусной еды в припортовой забегаловке, раз уж приехал. И только после этого направился на участок.

Приехал, а там, в тени камня, вдалеке от палаток, стоит уже так хорошо ему знакомый квадроцикл с чёрными стёклами в кабине. Люсичка.

Она сразу вышла из кабины и пошла к нему. И, не поздоровавшись, начала:

- У Папы был?

- Был, – инженер не стал спрашивать, откуда она это знает. Он просто почувствовал, что женщина взволнована.

- И что он?

- Я сказал, что получил у вас аванс на геологоразведку, Дулин сказал, чтобы я вам его вернул, и дал свои деньги.

- Ты согласился?

- Почему ты мне не сказала, что у него есть такой тип, который чувствует запахи?

- А, Димасик, я и забыла про него, - произнесла Люсичка.

- А вот он про тебя помнит, - сказал инженер, внимательно глядя на неё, - хорошо помнит, он сказал Папе, что от меня пахнет твоими промежностями.

- Чёрт, - вырвалось у неё. Она явно этого не ожидала.

- А откуда он у Папы?

- Говорят, он косячил часто, траву жрал, срывал Папе работу не один раз, и Папаша его хотел утилизировать, но поговорил с Рахимом, и тот его модифицировал за пару месяцев. Теперь Папа с ним не растётся.

- Да, - нехотя согласился Горохов, - этот Димасик полезный, чуть не спалил меня, говорил, что от меня пахнет химикатом.

- И теперь Папа знает про наши отношения? – спросила она.

Горохов по её тону понял, что это её сейчас заботит больше всего, а не какие-то там химикаты.

- Знает.

- Это плохо. Ты, что, не мог помыться? – сказала она с упрёком.

Упрёк был чисто женский. И Горохов не стал на него реагировать. Он понял, что теперь Папа сможет давить на неё.

- Ты должен ускорить дело, - сказала Людмила, не дождавшись его ответа, - теперь Папа и мне, и тебе угроза. Понимаешь? С ним лучше не шутить.

- Ускорить дело не получится. Мой предварительный план не сработает, у него отличная охрана, я не смогу пронести инструмент в здание, – спокойно отвечал он.

И Людмилу словно подменили, она подняла на него глаза, и они на сей раз были холоднее обычного.

- То есть как? – и голос её был ледяной.

Инженер заглянул ей в глаза и понял – Люсичка думает, что теперь он представляет опасность и для неё. Нет, она не думает. Она в этом просто уверена.

- У тебя, что, не получается?

- Успокойся. Мне просто нужна пара дней.

- Успокоиться? Мне нужно успокоиться? – теперь она была по-настоящему зла. Она шипела сквозь зубы. – Ты понимаешь, что мы… Одна оплошность, и нас с тобой просто разберут на запчасти. Модифицируют, как Димасика.

- Кстати, ты могла бы и предупредить про Димасика.

Но она словно не услышала его, кажется, Люсичка была из тех прекрасных дам, которые никогда не признают за собой оплошностей. Она просто продолжала:

- И Папа - это ещё не всё. Люди из города, которые готовы тебя поддержать, могут испугаться, что Дулин тебя возьмёт и начнёт ломать, они уверены, что в таком случае ты их сдашь. И они прекрасно знают, что бывает с теми, кто предаёт Папашу. Они ни при каких обстоятельствах не допустят того, чтобы ты заговорил.

- Да, Папа мне сказал, что Юрок меня зажарит на песке, – инженер говорит спокойно, он надеется, что после этого Людмила перестанет психовать. – И сказал, что ты при этом всё равно выкрутишься.

- Горохов, ты, кажется, шутить пытаешься? А дело-то нешуточное; если Папа знает о нас, - это большая проблема, - она не успокаивалась, - ЭТО не шутки. С Папой не шути, сделай дело как можно скорее.

Ну, об этом она могла и не говорить, об этом он и раньше знал, хотя и с чужих слов, а сегодня, на встрече, он убедился в этом лично. Но даже после этой встречи и после истерики Людмилы он всё ещё был спокоен.

- Кстати, если Папа спросит, то познакомились мы в Губахе, когда я работал там мастером на буровой. И вообще, ты давай, Людмила, уезжай отсюда, ты привлекаешь внимание.

- Заканчивай дело, Горохов, - многозначительно произнесла красавица, - заканчивай дело.

Повернулась и пошла, а он некоторое время смотрел ей вслед, а потом побрёл к своей палатке.