Старший брат моего жениха

Напрягаюсь всем телом, укрываю сладко сопящую Киру простыней, и спускаю с кровати ноги. Если не шуметь и не отсвечивать раньше времени, можно понять, с чем дело имеешь.

Буквально на цыпочках крадусь к выходу. Не хочу будить Киру, топая слоном на индийском параде. Да и гостей непрошенных спугнуть раньше времени не планирую. Натягиваю, не глядя, домашние штаны, беру с комода у двери тяжелую связку ключей — ею при случае можно запустить кому-то в лоб — и просачиваюсь в коридор.

Здесь голоса слышнее. А я прибавляю шаг.

Слетаю по лестнице, будто во мне веса килограмм тридцать, а за спиной парашют.

Честно, спускаясь, готов был увидеть здесь кого угодно: толпу грабителей, маньяка с бензопилой или Виталика, но точно не Таню.

А та сидит на моем, черт возьми, диване, сомкнув в коленях ноги и уткнувшись в них лбом. Мне не видно ее лица, да и она не слишком-то и реагирует на постороннее присутствие. Просто сидит, как статуя неизвестной страдалице, и не шевелится. Но если присмотреться, видно, как подрагивают ее худые плечи. Плачет, что ли?

Из кухни доносится бормотание Егора. Он чем-то гремит, ругается на что-то, нервничает.

С Таней у меня нет никаких дел, пусть и дальше сидит, а вот посмотреть на брата желание острое.

Застаю Егора за ковырянием в крупяном шкафу: он планомерно расставил на столе все банки, вытащил мусорное ведро и ссыпал туда то рис, то гречку. Даже облачко мучное парит в воздухе, не успев осесть белоснежной пылью.

Вхожу в комнату, где мы с Кирой еще совсем недавно… ай, ладно, не об этом сейчас речь. Но вспомнить приятно.

— Егор, что ты делаешь?

Егор торопится, упорно игнорирует мое присутствие. Как и Таня, он вообще ни на что внимания не обращает. Наверное, обида, но просить прощения за их же выходки перед ними мне нет никакого смысла. Со временем, может быть, поймут, а нет — так и их дело.

Егор тем временем открывает последнюю банку. Встряхивает содержимое, принюхивается, морщится — ведет себя, как слетевший с катушек бакалейщик. Вдруг издает ликующий возглас и вытаскивает на свет… толстую пачку денег.

— У тебя была заначка в крупе? — смеюсь абсурдности этой ситуации, а Егор наконец-то удостаивает меня хмурого взгляда.

Да и вообще впервые поворачивается ко мне лицом.

— А ну, посмотри на меня! — приказываю, поддеваю пальцами его подбородок и осматриваю разбитое лицо брата под разными углами. — Даже от меня тебе так не досталось.

Егор дергает головой, нервно шипит и отходит от меня на безопасное расстояние. Но побои уже не прячет, ибо бессмысленно.

— Виталик? — предполагаю самое очевидное, а Егор хмурится. — Он тебя разукрасил?

— Тебе какое дело? — огрызается, но меня мало трогают его истерики. — Что ты ухмыляешься? Рад, что мне рожу начистили? Ты же и сам ничем его не лучше!

— Прекрати орать, — прошу, не повышая голоса, и Егор как-то разом сдувается. Уже не смотрит таким волком, став похожим на побитого пса, и оседает на стул. — Что стряслось? Рассказывай.

Я приказываю и становлюсь рядом, глядя на притихшего брата сверху вниз.

— Ты, когда включаешь этот свой командирский тон, у меня волосы дыбом, — неловко шутит Егор и пытается подняться, но я надавливаю на его плечо, пригвождая к стулу. — Рус, честно, нечего там рассказывать.

— А ты попробуй.

— Таня решила объясниться с Виталиком, тот хотел ударить Таню, я ударил Виталика и вот, — красноречивым жестом указывает на себя и морщится.

— Результат на лицо.

— В глазах отражается. Но у него тоже на лбу шишка, — приосанивается Егор.

— С Виталиком будут проблемы? Или с мировой разошлись в итоге?

Я задаю четкие вопросы и мне нужны такие же ответы. Не хочется оставлять за спиной проблемы — не так уж часто у меня выпадает свободное время, чтобы снова тратить его на чужие проблемы. Напротив, у меня вроде как счастье впереди замаячило, Кира, контракт выстраданный… Побуду в конце концов эгоистом.

— Вот ты приставучий тиран, — кривит губы Егор, но головой отрицательно все-таки покачивает.

— Не врешь?

— Боже! Может, мне еще на библии поклясться?!

Он вскакивает на ноги и вдруг замечает пакеты из японского ресторана, сложенные аккуратно на одной из столешниц.

— У тебя гости были? — щурится, сканирует меня взглядом. — Не девушка ли моя бывшая?

Нет, надо было его пороть с младенчества.

— Закрой свой рот, понял? Да, мы с Кирой ужинали. Да, у нас отношения. Но это тебя вообще никак не касается и называть ее своей бывшей девушкой даже не смей, пока я тебе не добавил. Я ясно выразился?

Я не собираюсь орать, нервничать. Мне на удивление слишком плевать на выбрыки Егора. Кира — только моя, остальные пусть утрутся. Тем более Егор.

— Ладно, я понял, — бурчит и все-таки запихивает пачку денег в карман. — Мы уезжаем с Таней, кстати.

— Далеко?

— Пока что в Польшу, там Петька Иванихин живет, одноклассник наш. Я созвонился, он ждет. Ты сам говорил, я хороший специалист. Плюс международный диплом, свободный инглиш. Справимся.

Иванихина я помню хорошо, потому киваю.