Старший брат подруги (СИ)

— У кого «у нас»? — устроил допрос Глеб.

— У студентов.

— Ты больше не студентка. Так что забывай такой стиль общения.

Я ничего не ответила, просто отвернулась к окну. Уже спустились сумерки и город включил уличное освещение. Спустя двадцать минут я поняла что не узнаю проезжаемые районы.

— Куда мы едем? — безэмоционально спросила я. — Мы собирались погулять на набережной.

— Хочу переодеться перед прогулкой, — стараясь сохранять спокойствие ответил Глеб.

На подземной парковке своего дома парень вышел из машины и открыл мне дверь.

— Я подожду тебя здесь, — сказала я, листая фотографии в телефоне.

— Чтобы ты еще тут с кем-нибудь целовалась? — с укором сказал Глеб, вытягивая меня из машины за руку.

Пока шли к лифту, держал меня за талию. В лифте плотно подошел ко мне и пропаливал взглядом. А я просто молчала. Не хотела ничего говорить. Мне и сказать было нечего. Я не чувствовала за собой вины. Ее и не было вовсе.

Как только входная дверь квартиры захлопнулась, Глеб неожиданно резко прижал меня к стене. Прильнул к виску, жадно вдыхая запах моих волос. Провел жесткой бородой по нежной коже. Подцепил пальцами мой подбородок, развернув лицо к себе, крепко сжал пальцами мои щеки. В его глазах бушевала дикая ревность и гнев.

— Запомни, милая! Мне не нравится, что всякие бакланы вьются вокруг тебя, — прорычал мне в лицо. — И еще одно. Такие откровенные платья будешь носить только когда я рядом.

После этих слов он грубо поцеловал меня. Будто наказывая за мое дружеское отношение к другим парням.

— Можешь не снимать босоножки, — сказал он серьезно и, дернув меня за руку, потащил в спальню.

Глава 24

Глеб

Эмоции разрывали меня на части и я сам охреневал от своего поведения, потому что до этого никогда не ревновал. Обычно все было наоборот и ревность испытывали мои девушки. Но сейчас…

Сам не понимал какого черта я себя так вел, ведь Диана не дала ни единого повода для ревности. Всё эти бакланы, которые распустили свои перья перед ней. И не удивительно. Диана красивая. Очень. И сексуальная. Как подумал что она может заинтересоваться кем-то другим, так сразу взбесился. Так что за мое состояние мне стоило злиться только на себя самого. Девушка была не виновата.

Девчонка опешила, когда я потащил ее в спальню. Но мне нужно было самоутвердиться. Напомнить ей чья она, но прежде всего напомнить это самому себе.

В спальне, не теряя ни секунды, набросился на малышку. Впился в пухлые губки, рукой нырнул в обалденный разрез платья. Нащупал горячие складочки и провел по ним пальцами.

К черту прелюдию. Потянул полоску нижнего белья вниз, быстро стягивая с бедер лишнюю деталь. Тонкая ткань зацепилась за каблук босоножек.

Пиздец, я от этих босоножек просто балдею.

Толкнул малышку на кровать, расстегивая ширинку. Задрал ее узкое платье повыше.

Сейчас бы оттрахать ее хорошенько, грубо, с силой, чтобы больше не подпускала к себе всяких кобелей ни на шаг. Но я не мог так поступить с любимой. Поступил бы так с любой другой не задумываясь, но не с ней. Потому что когда любишь по-настоящему, ты перестаешь быть эгоистом. А я, блядь, похоже, влюбился.

Твою мать! Запихнул свой эгоизм куда подальше и наклонился к плотно сжатым ножкам. Уперся губами в девичьи колени, зажмурившись. Обнял ее женственные бедра. Сделал несколько глубоких вдохов.

— Прости что был груб, — сказал с болью в голосе. — Не бойся меня. Я не обижу.

Диана недоуменно смотрела на меня, не понимая как реагировать на мои перепады настроения. Все ее тело было напряжено как струна. Она не знала чего ожидать от меня дальше.

— Впредь я буду держать себя в руках, — прошептал, раздвигая стройные ножки.

Я усыпал их поцелуями сантиметр за сантиметром, продвигаясь все выше к заветной цели. Малышка позволяла мне это, пока я не уткнулся носом в нежно пахнущее лоно. Когда она поняла, что я хочу сделать, уперлась руками в мой лоб и попыталась сдвинуть ножки.

— О боже, Глеб! Я не готова к такому! — возмущенно запищала.

Ох, детка! Ты ни к чему не готова. Но ты же со мной! Я всему тебя научу!

Я убрал целомудренные руки в стороны и провел горчим языком по нежным складочкам.

М-м-м, она не только нежно пахнет, но еще и очень вкусная.

— Нет, — неуверенно вздохнула малышка, но в следующий же момент откинулась на мягкую подушку с громким вздохом.

Я знал что делаю. Знал что может ей доставить море удовольствия. И я старался на все двести процентов из ста.

Я водил языком по влажным складочкам. Поднимался чуть выше, кружа вокруг клитора, снова возвращался к складочкам, а затем проникал языком в сочную щель. Малышка быстро стала мокрая. Сладкая влага сверкала на моей бороде, скапывая на постель. На простыни образовалось ароматное мокрое пятно.