Старший брат + Тенета иллюзий

Надо ехать в Лондон. Нумизматические магазины и крупнейшие аукционные дома расположены там, в «Кристис» и «Сотбис» съезжаются богатейшие люди мира. Кроме того, там же находится Косая аллея, о которой с тоской и блеском в глазах рассказывала Эйлин и которую тоже надо бы посетить. Правда, я сейчас вроде как наказан, но и посылать мать в одиночку страшновато. Она же простушка, не понимаю, как ее на Слизерин приняли. Мало того, что сбежала из дома, так еще и умудрилась от неземной любви дать мужу магическую клятву никогда на него не колдовать против его воли. Слава богу, насчет детей она ни в чем не клялась! Так что рецепты ее, исполнение мое.

Вот, кстати, еще хороший вопрос — что говорить Тобиасу? Любой мужик на денежную тему реагирует остро, когда дело касается семьи.

Короче говоря, было, о чем подумать. Но к возвращению матери ситуацию я обмозговал, план действий вчерне наметил, осталось только убедить родителей в его состоятельности. Авторитет в семье и на улице у меня кое-какой есть, соседка однажды принесла газету со статьей про вундеркиндов и отец зачитывал ее вслух, только хватит ли того авторитета? Разговор следовало построить правильно.

— Мам, у тебя магловские документы есть?

— Есть, — не слишком охотно ответила все еще сердитая мама. Не отошла от вчерашней ругани. — В Гринготтсе купила.

— Гоблины подделывают документы?

— Да. Фальшивки регистрируются в министерстве и стоят галеонов двадцать. В Лютном можно купить без регистрации, но там качество похуже и цена выше.

— Что такое фальшивки? — проявил любознательность Северус.

— Это такие бумажки с печатями. Печенье будешь?

— Дай!

— И насколько твои документы надежны? Проверку налоговыми органами выдержат?

— Так. Ты зачем спрашиваешь?

В ее интонациях явственно прозвучало классическое «с какой целью интересуешься», и стало понятно, что сегодня о серьезных вещах говорить не стоит. Придется подождать, пока злиться не перестанет.

— Просто интересно стало. В магическом мире ведь удостоверений личности нет?

— Они не нужны. Большинство магов друг друга знает лично, при необходимости родословную подтверждают ритуалом. Не увиливай! Почему спросил именно о налоговой?

Ее грозный вид меня не напугал.

— Просто для примера, — пожал я плечами. — У них же здоровенный архив, перекрестные ссылки, записи в разных документах. Ну и стало интересно, насколько твои документы защищены от проверки. Вдруг захотят проверить историю, сверятся с архивными записями и найдут нестыковки.

— Хорошо защищены. Существуют классы чар, предназначенные для корректировки маггловской документации, их специально разработали после принятия статута секретности. То есть изменения вносятся в одном документе, а проявляются они во всех, с ним связанных. Дальний родственник протеевых чар.

— У нас книжка про них есть?

— Нет, они очень сложные, — смотрела она по-прежнему подозрительно. — Уровня подмастерья и выше.

— Жалко. Я бы почитал. Ты, кстати, в Косой не собираешься?

— Делать мне там нечего.

Сделал в уме зарубку — похоже, наткнулся на нечто полезное. Документы, способные выдержать изощренную проверку, и себе пригодятся, и продать их при необходимости можно. Хорошо, что маги, с такими-то возможностями для криминала, с миром обычных людей практически не пересекаются.

Обсуждение дальнейшей судьбы найденных денежек пришлось отложить до тех пор, пока родители не успокоятся. Возможно, оно и к лучшему, потому что в ту же субботу мне удалось найти в городской библиотеке каталог старых английских монет. Альбом был не слишком толстым и качество фотографий в нем удручало, тем не менее, изображение серебряного пенни конца восемнадцатого века здорово напоминало мою добычу. Одну из. Цены, к сожалению, составители не указали, зато отметили относительную редкость и сделали приписку, что за хорошее качество полагается наценка. Настроение уверенно поползло вверх. Раритет я бы продавать не рискнул, а вот дорогую, но не эксклюзивную вещь можно смело показывать в магазине.

Для начала решил засветить одну монетку, а с остальными действовать по результатам.

— Мам, держи.

— Откуда у тебя деньги? — Эйлин настороженно посмотрела на десятифунтовую бумажку. Ее тревогу можно понять, для нашей семьи — деньги крупные.

Объяснять ей, что пятнадцать фунтов я достал из бумажника валявшего в баре пьяницы, не стал. Отца искал, а тут спящее тело, и телекинез мелких предметов мне хорошо удается. Зачем тревожить усталую женщину ненужными подробностями? Она расстроится, плакать станет, объяснять, что воровать нехорошо… Будто сам не знаю. Да, нехорошо, но иногда приходится. И стыда не испытываю, потому как тот алкаш деньги все равно бы пропил, а у меня они на благое дело пойдут.

— Платье приличное у тебя есть. Выглядит, конечно, не шибко, но вместе с чарами сойдет. К следующей субботе купишь себе туфли, шляпку и сумочку, и мы поедем в Лондон. Десяти фунтов хватит?

— С чего бы это нам в Лондон кататься? — мать насмешливо приподняла левую бровь, позабавленная моей серьезностью.