Старший дознаватель

Выйдя из вонючего подъезда, я на миг задохнулся. Воздух был похож на бархат, небо очистилось от туч, и в темно-синей бесконечности заморгали далекие звезды.

Я залихватски свистнул во всю дурь и двинулся за угол общежития — Демон различал мой свист метров на триста, проверено экспериментами, следовательно, минут через пять эта черная гулена прибежит, из какого-нибудь, двора, в тоже время я хотел обойти дом, у еще раз убедится, что Наташа не «зацепилась языками» с той же Настей напротив нашего дома.

— Эй, пид…с, ты что здесь рассвистелся? — нарушая благостность теплого зимнего вечера прилетел прокуренный окрик откуда-то сверху.

Сука! На балконе третьего этажа стоял, с трудом удерживаясь о перила, с «бычком» в руках, тот парень, с которым у меня произошел конфликт по поводу бросков пакетов с мусором мимо контейнера. Помниться, я планировал выяснить у коменданта общежития номер комнаты и разобраться, но потом закрутился, завертелся и забыл о том эпизоде. Но, вот только не сегодня, не нужны мне сегодня эти разборки с буйным соседом. Честное слово, завтра-послезавтра я решу с ним вопрос, тем более, теперь вычислить его квартиру проблемы не составит. Показав на прощание соседу на балконе средний палец, я зашел за угол здания, не слушая вопли, доносившиеся с балкона. Ожидаемо, за домом, под светом единственного в квартале, работающего уличного фонаря, Наташи, да и вообще кого-то, не наблюдалось. Идти домой и ждать, бездумно и мучительно, глядя в черное окно, вскидываясь от каждого звука в подъезде, я не хотел, поэтому, свистнув еще раз Демону, неторопливо двинулся в сторону дома Насти, в безумной надежде, что наглые девки болтают у ее подъезда. На перекрестке, напротив, единственного в квартале, рабочего таксофона, закрепленного на стене старого двухэтажного дома, темнела туша большого джипа, чей двигатель размеренно работал на холостых оборотах, задняя левая дверь была распахнута настежь, а под козырьком таксофона шла какая-то возня.

Мой путь проходил мимо джипа, я стараясь гнать подальше тоскливые мысли о Наташе, старался вспомнить, когда в наш город придёт, наконец, сотовая связь, а то, даже владельцы таких шикарных тачек, зачастую вынуждены среди ночи искать рабочую будку телефона…

В это время из телефонной будки вырвался человеческий силуэт и бросился в сторону машины…

«Замерзла что ли настолько?» — успел подумать я, ибо бегущий человек, без сомнения, был женщиной, но силуэт не стал нырять в теплое нутро джипа, а обогнув его спереди, побежал в мою сторону.

Я сделал по инерции еще один шаг и замер, ледяная глыба паники заморозив сердце, ухнула вниз живота. Женщина бежала, неловко, путаясь в длинных полах отчего-то знакомого мне, «дутого» пуховика, сведя руки перед животом, а за ней, с неумолимостью марсианского треножника, стремительно двигался человек-циркуль, во всяком случае, негнущиеся в коленях ноги этот, одетый во все черное, жуткий мужик, передвигал как циркуль, с силой занося ноги вперед по широкой дуге.

Одновременно с криком запнувшейся и упавшей лицом в снег женщины, я с пронзительной ясностью понял две вещи — нелепый пуховик мне знаком, потому что в этом пуховику в нашем доме появлялась бухгалтер Настя, Наташина одногрупнница, а такой, нелепой и страшной, походкой я лично наградил, уже забытого мною, Князя, который по моим расчетам должен был или сдохнуть в промышленной зоне далекого Кемерово, или держаться от нашего Города на максимально далеком расстоянии.

— Князь, тварь! — непроизвольно крикнул я, сунув руку в правый карман куртки и оттопырив в нем кулак, пытаясь создать, хоть какую-то, видимость наличия при себе огнестрельного оружия.

Мужская фигура замерла, а женщина, ледащая между нами на снегу, всхлипывая, начала подниматься, но как-то медленно и неуклюже.

— Лежи, дура! — успел крикнуть я, когда рука Князя скользнула в поясу, очевидно, в отличие от меня, видимость вооруженности ему создавать было не надо, он был при оружии.

За моей спиной раздался лай Демона, Князь вскинул руку вперед, я, не думаю, прыгнул влево, на утоптанную дорожку с снежным бортиком, трижды ударили знакомые до боли выстрелы из «Макарова», одна пуля, отрекошетировав от ледяного покрытия дорожки, ушла в сугроб совсем рядом с моими ногами, мимо меня мелькнула черная тень, затем хлопнула дверь автомобиля и заревел мощный двигатель. Я, не веря, что жив, осторожно приподнял голову над снежным бруствером. Впереди на дороге мотылялся из стороны в сторону, мигая рубинами «стоп-сигналов», здоровенная корма джипа с приоткрытой задней дверью, а черное пятно, стелясь над дорогой, металась слева от машины, примеряясь запрыгнуть в нутро салона. Джип в очередной раз мотнулся влево вправо, распахнутая дверь закрылась, а черная тень истеричным лаем обматерив безумную машину, пробежала несколько шагов, после чего развернулась и усталой трусцой двинулась в мою сторону.