Старший лейтенант, парень боевой!

— Светлейший князь Александр Сергеевич Беляков, — начал боец. — Родился безродным, почти с самого рождения жил в детском доме. В семнадцать лет пробудил свой магический дар и поэтому попал в списки первокурсников МАМ на новый учебный год и переехал в Москву. Уже тогда имел магический ранг Элиты, что считалось невозможным. Впоследствии за несколько месяц ещё до своего совершеннолетия стал самым молодым Архимагом в истории человечества. Также обладает сразу двумя типами особой магии, что тоже ранее считалось невозможным. Раскрыл заговор против царствующего рода, которым управляла семья Суворовых и с помощью сил рода Долгоруких поймал и предал суду предателя. Также самолично, без чьей-либо помощи обезвредил множество влиятельных членов террористической группировки социалистов, а потом и вовсе поймал их лидера. Впоследствии были уничтожены не только социалисты, но и польские националисты. Участвовал в парижских событиях и во главе недавно приобретённой ЧВК уничтожил лидеров повстанцев помогая тем самым царствующему французскому роду Наполеонов. Потом активно помогал роду Романов разобраться с изменниками, что решили продолжить дело Суворова: уничтожил предателей в Москве, помог армии взять Львов, а потом и в Норильске решил проблему с остатками изменников. После этого отправился в качестве дипломата в Японию для того, чтобы ускорить подписание союзного договора с Японской Империей. Спас внуков тамошнего император и победил Абсолюта в бою один на один за что в итоге был также награждён одной из высших наград Японской Империи.

Хм, а надо признать, что это приятно, когда кто-то перечисляет твои подвиги. Понятное дело, что всё это лишь официальная версия, упущено множество деталей, да и перечислены были отнюдь не все мои «подвиги». Но и этого хватило, чтобы бойцы не на шутку возбудились. Они до этого думали, что попали в подчинение какому-то салабону, который получил погоны благодаря связям своей семьи. А на деле всё оказалось куда как интереснее.

Я уже было собирался вновь взять слово, но заметил, что Грученко что-то мнётся, словно хочет что-то сказать да только не решается этого сделать.

— Тебе есть сказать что-то ещё, сержант?

— Я… Господин, я был в составе тех войск, что брали штурмом Львов. Если бы вы со своими людьми не высадились прямо в центре города, а потом не уничтожили главарей изменников, то смерть наших ребят в тот день оказались бы бессмысленными. Для меня честь служить под вашим началом!

— Вольно, сержант. Для меня тоже в радость, что под моим началом оказался хоть кто-то из настоящих солдат, а не пустословов, — тут я вновь обратился к тому бойцу, что до этого доставлял мне лишние хлопоты. — Вот тебе моя краткая биография. Как видишь за год я успел многое сделать. И не зря ношу медали, что сейчас красуются на моей груди. А вот на твоей груди я наград не наблюдаю. Ты к тому же сумел дослужиться лишь до звания ефрейтора. При это возмущаешься больше остальных. Действительно просто пустослов.

Парню бы сейчас сдержаться, промолчать. Он ведь реально начал меня бесить. Но видать боец был упёртый как баран и решил до последнего стоять на своём.

— Это ничего не меняет! Мы вполне честно оказались здесь пройдя весь путь с самого низа! А вы воспользовались уловкой и…

А затем он заткнулся так как я воспользовался своим любимым приёмом Вейдера. Моё терпение лопнуло, я и так позволил ему слишком много говорить. И это мне говорят про дисциплину! Да тут солдат ещё воспитывать и воспитывать!

— Боец, кроме пустословов я ненавижу и тех, кто позволяет себе слишком многое. Поздравляю, ты стал моим «любимчиком» и следующие полгода будешь чистить сортиры. Вместо того, чтобы стать гусаром переквалифицируешься в уборщики. На мой взгляд это как раз твой уровень.

И тут он попробовал атаковать меня заклинанием. Учитывая, что мы стояли почти вплотную, то у него могло даже что-то получиться — при мне была лишь часть моих защитных артефактов, в армии их с собой таскать можно было лишь ограниченное количество.

Только вот боец решил атаковать меня огненным заклинанием. И я просто подчинил себе то пламя. Что он создал. Заклинание развеялось, не успев даже полностью сформироваться. Нужно было видеть лицо парня, когда он осознал, что именно произошло. Я же создал воздушные когти на правой руке и воткнул ему прямо в брюхо. Раны получились у него в меру глубокие, но жизненно важные органы не были повреждены, всё же бил я очень аккуратно. Затем просто развеял свои заклинания и боец упал на плац, держась за брюхо и крича от боли.

— Его на гауптвахту, — кивнул я в сторону раненого. — Пускай там, если захотят, окажут ему медицинскую помощь.

Двое бойцов, что стояли ближе всего к лежащему, взяли его под руки и понесли прочь отсюда. У остальных явно поубавилось спеси. Больше не было желающих высказаться или продолжить бурления. То, что я свободно использовал магию для того, чтобы искалечить этого болтуна, отрезвило их. Пора «добить» их.