Старший оборотень по особо важным делам

Стас заказал черный кофе — цены в кафе были ему не по карману. Собеседник Скрябина предложил:

— Может, тебя угостить?

— Спасибо, как-нибудь в другой раз.

— Другого раза может не быть. — Он заказал себе полный обед, вернул меню официанту и, навалившись локтями на стол, исподлобья посмотрел на Стаса: — Я слышал, что у вас произошло. Ты из-за этого хотел встретиться?

Собеседником Скрябина был бывший борец — человек с неиспользованным спортивным потенциалом и сложной судьбой. Из-за травм бросил спорт, в перестройку занялся рэкетом. Трижды садился на короткие сроки — и одну из этих посадок обеспечивал ему Стас, тогда еще работавший в районном Управлении, а не в главке. В конце девяностых немного остепенился, занялся бизнесом, от чистого криминала вроде бы отошел. Год назад в машине взорвали его лучшего друга и компаньона по бизнесу. Стас и бывший борец встретились на месте происшествия, и с тех пор общались более-менее регулярно. Иногда борец-бизнесмен делился кое-какой информацией. Конкретики он обычно не сообщал, но для общего понимая ситуации в городе его сведения бывали полезны. Официальное следствие по делу о взрыве закончилось глухарем. Чем закончилось теневое расследование, предпринятое собеседником Стаса, оставалось только гадать. Может быть, тоже повисло. А может быть, заказчикам и исполнителям давно вынесли приговор.

— …Ты из-за этого хотел встретиться?

Скрябин кивнул.

— Ну, что я тебе могу сказать? Слушок такой промелькнул, что это ваши внутренние разборки.

— В смысле?

— Да ладно, все ты понял прекрасно! Гера-Моцарт, царствие ему небесное, и вы — с одной стороны, Чибис и УБОП — с другой. А все вместе вы делите деньги. Неслабые деньги, судя по тому, сколько трупов уже наваляли.

— И ты этому веришь?

— Какая разница, чему верю я? Я же говорю, слушок такой проскочил.

— Кто с Чибисом из УБОПа, не говорили?

— Намекали. Тот, у кого сына вчера подстрелили. Сынок, кстати, тоже замазан по уши. За него и хотели отомстить, когда машину зарядили.

— Машину минировали раньше, ночью скорее всего…

— Ты в этом уверен?

— …И сделал этого настоящий специалист, а не дилетант, который прочитал пособие в Интернете.

— Такие специалисты есть в СОБРе.

— Когда эти слухи появились?

— Мне ночью сказали.

— Кто?

— Какая тебе разница? — Бизнесмен покачал головой. — Тот, кто мне сказал, сам от кого-то услышал.

— И отследить первоисточник невозможно…

— Сам понимаешь. Но такие вещи не рождаются на пустом месте. Это должна быть или правда, или кому-то очень выгодная неправда. Ищи, кому выгодно. Этот человек должен стоять очень высоко, не важно, у «вас» или у «нас». Если, конечно… — Бизнесмен все также исподлобья, но очень выразительно посмотрел Стасу в глаза.

— Меня интересует специалист, который может заминировать машину, находящуюся под наблюдением. Понимаешь? Таких специалистов не может быть много.

— Если что-нибудь услышу, я тебе сообщу.

Стас допил кофе и отодвинул чашку, которую тотчас же подхватил незаметно появившийся официант.

— Ты точно не будешь обедать?

— Точно. Приятного аппетита, а я побежал.

Не успел Скрябин отойти от стола, как позвонил Шилов:

— Я с таксофона. У тебя нет под рукой безопасного аппарата?

— Кажется, есть.

— Скажи номер, я сейчас наберу.

Стас обратился к бармену, и тот без вопросов продиктовал номер служебного телефона. Через минуту Шилов перезвонил:

— Запомни мою «трубку» для экстренной связи… И еще: есть кое-какие новости про Фельдмаршала.

Выслушав Шилова, Скрябин сказал:

— Мне кажется, начинается последняя стадия.

— Да, и поэтому на тебя сейчас будут давить очень жестко. Ты — единственный, кто может вывести их на меня и на Мишу.

— На Юльку могут наехать…

— Она не знает, как меня найти, и они это понимают. Во всяком случае, я на это надеюсь… Начнем ее куда-нибудь прятать — они всполошатся, и могут… Сейчас за ней, во всяком случае, «наружка» приглядывает.

— За машиной они уже приглядели. Извини, я… Короче, сам не знаю, что говорю. И погоди секунду, меня тут еще кто-то ищет.

Скрябин поднес к уху сотовый:

— Да.

— Станислав Александрович? Это Аркадий Байрамович, заведующий отделением… Боюсь, состояние вашей мамы сильно ухудшилось…

21

За окном следственного изолятора, с этажей недостроенного дома, громко кричали, и это мешало телефонному разговору Чибиса. Приходилось говорить громче, чем хотелось, и это нервировало, хотя никто из сокамерников, кажется, не пытался подслушивать. Чибис был уверен, что с его опытом и оперативной, и противоправной работы он легко вычислит кумовского осведомителя, если таковой в хате имеется.

— Привет, котенок, это я. Ну как ты там? Ладно, ладно, я стараюсь. Стараюсь, миленькая, стараюсь! Дрянь всякую только не коли себе, ладно? Хорошо бы чистого… Денег? Денег тебе привезут. Может, ты пока в клинику ляжешь? Сходи к доктору, ну, ты помнишь, тот очкарик… Ладно, я стараюсь. Все, целую!

Закончив разговор, он тут же набрал второй номер, и заговорил уже не заботливым голосом, а требовательно: