Старший сын

Дот (мрачно). Даже если б я кого и полюбила, ему еще очень повезло бы, если бы я согласилась стать его женой.

Мейбл. Повезло? Я в этом что-то не совсем уверена.

Дот (делает ей гримасу). Я только хотела сказать...

Леди Чешир. Может, лучше не надо, дорогая?

Дот. Ну ладно, я не скажу то, что собиралась сказать. Я только хочу сказать вот что: какого черта...

Леди Чешир. Хорошо, хорошо, Дот.

Дот (несколько обескуражена). Раз они надоели друг другу, им незачем жениться, и если папа думает заставить их...

Кристина. Ты абсолютно ничего не понимаешь. Все это делается ради...

Дот. Ну, выкладывай до конца, святая невинность! Ради будущего младенца, помоги ему бог! (Все вдруг умолкают, потому что из столовой выходят Кит и Лэттер.)

Лэттер. По-видимому, это так, Рони.

Кит. Нет, Джон, ничего похожего.

Лэттер. Вы не даете себе труда подумать.

Кит. Бог мой! Кто думает после обеда?

Дот. Пошли! Сыграем партию! (У входа в бильярдную оборачивается.) Репетиция завтра утром, сразу после завтрака. Начнем от "Эклз входит, запыхавшись" и до конца, - слышите?

Мейбл. Что вам взбрело в голову выбрать "Законы касты", Дот? Ужасно трудная пьеса.

Дот. Это единственная пьеса, которая не проповедует ультрамодных идей. (Молодые женщины уходят в бильярдную.)

Леди Чешир. Рони, где Билл?

Кит (поморщившись). Я склонен думать, мэм-саиб, что Билл и сэр Уильям оба заседают в комитете по самоснабжению.

Леди Чешир. Ах, боже! (Бросает обеспокоенный взгляд в сторону столовой и уходит вслед за молодыми женщинами.)

Лэттер (как бы продолжая начатый спор). Право же, Рони, тут не может быть двух мнений. Отказ Данинга жениться не имеет никаких оправданий.

Кит. Я с вами абсолютно не согласен, Джон.

Лэттер. Да вы меня и выслушать не желаете!

Кит (отрезая кончик сигары). Незачем так горячиться, дорогой мой. Мы уже по меньшей мере дважды обсудили все от начала до конца.

Лэттер. Суть моих взглядов...

Кит (из-под полузакрытых век насмешливо глядит на Лэттера). Да, да, я знаю - суть ваших взглядов... Но суть в том, в какой мере ваши взгляды продиктованы вашей профессией.

Лэттер. Если мужчина нанес женщине обиду, он должен искупить свою вину перед ней. И на это вам возразить нечего.

Кит. Все зависит от обстоятельств.

Лэттер. Это беспринципно.

Кит. Чушь! Поймите... Да, нет, Джон, ей-богу, просто невозможно спорить о таких вещах с пастором.

Лэттер (холодно). Почему же?

Гарольд (только что вышел из столовой). А ну, а ну, - так его!

Кит. Ну, довольно, Гарольд.

Лэттер. Даже в армии дело чести - превыше всего.

Кит. Совершенно верно. Вопрос в том, что считать делом чести.

Лэттер. По-моему, в данном случае этот вопрос и не возникает.

Кит. Вы слишком пуританин, мой юный друг. Впрочем, вас нельзя винить. Вас держат в плену законы деревенской морали. Все из-под палки. Не так, разве?

Лэттер (сосредоточенно). Послушайте...

Гарольд (делая вид, что тянет за повод коня). Н-но! Да иди же ты, упрямая скотина!

Кит (обращаясь к Лэттеру). Меня вам не убедить, дружище. Вы не понимаете, какую яму вы роете нашему брату. (Спокойно курит.)

Лэттер. А как вы думаете, что способствует развитию пороков? Именно поведение таких молодчиков, вроде Данинга.

Кит. Тут уж вините саму человеческую натуру, друг мой Джон. Разумеется, я вовсе не одобряю, когда какой-нибудь шалопай бросает девушку в беде. Но я не вижу смысла в непреложных законах и предписаниях. Они существуют лишь для того, чтобы их нарушали. Вы с сэром Уильямом добьетесь того, что наденете хомут на Данинга, свяжете его насильно с этой девушкой, все лишь ради соблюдения приличий. И десять шансов против одного, что через год они раздерутся, как кошка с собакой. Силком коня к воде пригонишь, но напоить не напоишь.

Лэттер. Я абсолютно и категорически не согласен с вами.

Гарольд. Наш непреклонный, честный Джон.

Лэттер. Во всяком случае, мы знаем теперь, куда могут привести вас ваши принципы.

Кит (сухо, почти угрожающе). Куда же, позвольте спросить? (Гарольд возводит глаза к небу, а жестом показывает вниз.) Прекрати, Гарольд!

Лэттер. Вам приходилось слышать историю о Фаусте?

Кит. Послушайте, Джон, при всем моем уважении к вашему сану... я не хочу быть невежей, но... идите вы к черту!

Лэттер. Ну, знаете, Рони, такого грубияна... (Поворачивается и идет к бильярдной.)

Кит. Извините, дружище, я, кажется, брякнул лишнее. (Лэттер открывает дверь в бильярдную. Оттуда доносятся женские голоса, смех, стук бильярдных шаров. Дверь захлопывается, и звуки обрываются; Кит, уже спокойно.) Черт его знает, почему это священник всегда вызывает дух противоречия? Ты понимаешь, вообще-то говоря, я ведь совершенно с ним согласен, Да-нинг обязан жениться. Надеюсь, сэр Уильям поставит на своем.

Из двери под лестницей выходит дворецкий Джексон, за ним старший егерь Стаденхэм - степенный человек лет 50-60; на лице его написано чувство собственного достоинства. У него обветренная кожа, голубые глаза и короткая седая бородка - когда-то она была рыжей. На нем широкая куртка с большими

карманами, плисовые штаны и краги.

Кит. Хэлло, Стаденхэм!

Стаденхэм (приложив руку ко лбу, как бы отдавая честь.). Добрый вечер, капитан Кит!