Старшина Империи. Часть вторая (СИ)

— Хотя звучит, как фантастика, это да. — закруглил я тему, а сам вспомнил старое «выпускайте тура», вот Могута, вот маркетолог от Бога, комбинатор блин, так подать информацию, что бы и нашим, и вашим. Блин, да как бы там ни было, но это достойно уважения, именно поэтому он генерал, каждую мелочь учитывает, но неприятный осадочек, всё же остался. Хотя, чего я ожидал? Особого к себе отношения? А с чего? Потому что сын сослуживца? Ой, всё! Хватит! Песня хороша, начинай сначала.

А потом действительно были песни, казачьи, русско-народные, древние, как весь наш мир. И про Ермака, и про Стеньку Разина, и про степь широкую, о казаках и их жизни. Немного запомнилась одна, новая, печальная песня, её затянул один из казаков у костра и подхватили остальные, когда Серафима вызвали на связь со штабом, и он ушёл.

Уж нет ни Дона, ни Волги,

Ни планеты Земли.

Увели нас к звездам дороги

На поиск новой степи.

Грустно! С такой тоской о потерянной планете в голосе её исполняли атаманцы, что я невольно прослезился, отвлёкшись на свои мысли о доме и Лире, о своих потерях.

Под конец песни вернулся Серафим, и уселся рядом.

Коль скоро, коль долго,

Казак отыщет свой дом.

И ковылём объятая, великая Волга,

Встретит его, и батюшка Дон.

— Из штаба сообщили, что война окончена, мы победили. Через пару часов транспорт будет, о вас спрашивали. — он быстро нарезал холодного мяса, зелени, и налил настойку себе и мне. — Так я в лучшем виде всё рассказал, о подвигах поведал, так что ждите, будут вам ордена, да медали! — он белозубо улыбнулся, подняв стопку.

То ли от выпитого, то ли от истощения внутренней силы, но меня стало клонить в сон задолго до прибытия транспорта. Я ещё успел окинуть своих бойцов взглядом, увидеть, что все уже спят, а затем вырубило и меня. Последнее, что услышал сквозь дрёму:

— Слабоваты морпехи оказались. — сказал кто-то.

— Да ладно тебе, они молодые ещё. — отвечал Серафим. — В этом деле же что главное? Найти правильную компанию. А её они уже нашли, так что научатся. — Никогда ещё я не слышал, чтобы так говорили о собутыльниках.

А потом мне снился сон, будто я заперт в бутылке шампанского, и кто-то её с силой трясёт, туда-сюда, туда-сюда, а потом пробка вылетела с оглушительным хлопком, и я проснулся, когда с пеной вылетал из ёмкости.

* * *

— Когда же уже командир проснётся? — задал вопрос Чюватов откуда-то с галёрки.

— Крепко спит, сильно вчера устал. — услышал я рядом с собой извиняющийся голос Гадела. — Сейчас ещё раз попробую разбудить.

И тут же кто-то потряс меня за плечо.

— Да и выпили мы не мало. — а это Хирш, откуда-то издалека.

— Ты чего несёшь? — рявкнул на него Гвоздь.

— Ой, да ладно тебе, от нас перегаром разит, хоть топор вешай в лазарете.

Я лежал с закрытыми глазами, и прислушивался к шумящим сослуживцам. Видимо нас уже эвакуировали, и мы находимся в полевом госпитале. Я чувствовал, как по телу гуляет лёгкий сквозняк, а на лицо падает солнечный лучик. Неужели мы в безопасности? Неужели кончилась эта безумная гонка со смертью по джунглям. Не буду открывать глаза ещё немного, наслажусь покоем, а то сейчас снова какой-нибудь приказ, и снова куда-то бежать.

— Но вчера реально был тяжелый день, не выпить было грех, да и кто осудит? — Это Бобёр, ну, да, ему сложно пришлось, он очень сильно переживал за всех во время всего нашего вояжа по джунглям.

— Да что вы всё о выпивке, а какой бой был! — присоединился к разговору Пруха. — Вы бы видели, что командир вытворял, как он с холма из винтовки палил, как в рукопашной крутился, и целым вышел, так зацепило чуток, несерьёзно совсем. Уже почти все лежали с ранениями, а он, как Бог войны! А силой, как пользуется? Я такое только у офицеров своих видел, у Тумана и Лиса, царство ему небесное.

— Так они все у Мангуста тренируются, он и нас на корабле начал по той же системе тренировать. — отвечал ему Гадел.

— Вот я и говорю. А кто из нас может похвастаться, что целому подполковнику жизнь спас? — продолжал Пруха. — Да никто! А Вы!?

— Так Бобёр и говорит, что вчера можно было выпить. — оправдывался Фея. — Заслужили. И вообще, в кино всегда после битвы выпивают, типа праздник живота и жизни, вот!

— А, как мы базу бритов захватили? А, как спасали пленных из лагеря пиратов? — не унимался Пруха. — Ещё пилота выручили этого, как его, фамилия такая, деревенская, его в соседний лазарет положили.

— Сарай.

— Точно, Сарай, а гонору, как у царских палат. — обрадовался подсказке Прохор. — Ну что там, Татарин, командир проснулся?

Блин, хорошо его Слава не слышит, а то стало бы одним морпехом на свете меньше, но как же смешно! Не ржать. Ох, а тело немного побаливает, всё же, как будто не катком прошлись, а просто, поколотили всласть.

— Проснулся. — радостно сдал меня Гадел, и толкнул в плечо. — дыхание изменилось, я то знаю.

Ещё бы ты не знал, подумалось мне весело, постоянно просыпаюсь, а ты рядом сидишь. Не подумайте, ничего плохого, я его, как друга люблю. Просто, как вспомню, ведь всегда так, открываю глаза, а он напротив и улыбается.

— А чего у него глаза закрыты? — спросил Гусаров. — Тур, ты как себя чувствуешь?