Старуха 2 (СИ)

— Тысяча семьсот? Я в справочнике по спецсталям читал, что есть уже сплав, у которого температура плавления выше тысячи пятисот. При наших режимах двести градусов — это вообще ничто, потому что ты права, без охлаждения тут не обойтись. А вот для испытаний такая сталь нам бы вполне подошла. Ее немного и нужно, корпуса-то до последней секунды почти не греются…

— Где бы нам еще эту сталь взять… есть подозрение, что такие только в Электростали делают, а там завод к НТК вообще никак не относится.

— А Лаврентий Павлович не поможет?

— Пока не спросим — не узнаем. Я тогда в Москву быстренько слетаю, может и получится. А вы пока готовьте испытания на девятнадцатой композиции, ее уже в лаборатории сделали на пять или шесть ракет. С ней интенсивность горения будет на треть меньше, так что активный участок продлится секунд уже семьдесят… вернусь — проверим. И вы это… если кого при запрессовке заметят в цеху, то пусть пеняет на себя: выгоню сразу и окончательно.

— Ну не дергайся, среди нас все же дураков нет… уже нет. Лети спокойно!

В Москве Лаврентий Павлович, к которому Вера просто в гости зашла вечером, лишь махнул рукой:

— Вот честно тебе скажу: не до твоих мне проблем! В КГБ сейчас дел — ты даже представить себе не можешь… да тебе и не надо представлять. Но ты, можно сказать, вовремя в столице появилась: у Новосёловой завтра или послезавтра какое-то совещание с товарищами из «Спецстали» Наркомтяжпрома, ты зайди к подруге, может она тебе чем помочь сможет. А я… да, забыл: ты мне докладную, которую я просил, написала? Обещала в сентябре прислать, а завтра уже двадцать девятое.

— Написала, послала спецпочтой, еще на той неделе. Так что ищите у себя в секретариате.

— Как была занудой, так и осталась. Я в секретариат, да и вообще в свой кабинет уже неделю зайти времени выбрать не могу… ладно, если до воскресенья здесь задержишься, то заходи, чаю попьем и ты мне расскажешь, что еще там нахимичить успела. Советую задержаться: Нино на выходные собралась много вкусного наготовить… А теперь все, иди, мне еще работать и работать сегодня, я вообще только поужинать домой забежал и уже убегаю…

Саша приезду Веры очень обрадовалась, а узнав о ее проблеме, как-то неуверенно сказала:

— Честно говоря, я даже не знаю что и посоветовать. Мы уже поработали с карбидом гафния, там температура плавления под четыре тысячи, а теплопроводность у него довольно высокая — но насколько он подойдет для твоих целей…

— Боюсь, что ни насколько, у тебя гафний идет как отход в производстве циркония, то есть его мало очень — а у нас предполагается большая серия. Так что я думаю про жаростойкие стали, а ребята придумают достаточно эффективную систему охлаждения, и пятнадцать минут такая композиция как-нибудь выдержит.

— Со сталями… завтра утром у нас будет совещание со сталеварами.

— Я не собираюсь сталь варить, мне нужна готовая — а сталевары своей продукцией все же не распоряжаются.

— На совещании будут в основном экономисты и разные главные инженеры: им нужны лантановые стали, а мы пока не можем им дать лантан в требуемых количествах — так что обсуждать будем кто, в какие сроки и сколько денег выделит на наше производство. Вот пока мы с экономистами бодаться будем, ты с инженерами и поговори: они, в отличие от экономистов, очень заинтересованы в кооперации с НТК. А если хочешь, я как бы под свою программу попробую такую сталь вымогнуть: тебе же ее немного надо?

— Спасибо, завтра по месту сориентируюсь. Во сколько совещание и где?

— Да у нас на кафедре, в девять начинаем…

Как поняла Вера, на собрании инженеры присутствовали главным образом для того, чтобы уверенным голосам говорить остальным собравшимся «надо!» при обсуждении очередной необходимой суммы, озвучиваемой химиками, а в целом им там делать было особо и нечего. Поэтому, когда девушка увидела среди «инженеров» давно знакомого ей товарища, то она пригласила его ненадолго покинуть помещение кафедры, в котором, откровенно говоря, уже стало душновато, и обсудить вопросы непосредственно темы собрания не касающиеся. Этого товарища Вера Андреевна в прошлой жизни и встречала-то всего пару раз, однако довольно много о нем слышала — и то, что она слышала, вызывало у нее серьезное такое уважение. Собственно, именно поэтому она и решилась на такой разговор:

— Ованес Тевадросович, вы ведь металлург?

— Когда-то был, а теперь приходится больше с бумагами, чем с металлом, работать.

— Но и работу с металлом наверняка ведь хорошо себе представляете. А я вот химик, причем химик-органик, и среди многих прочих технологий предложила способ получения удобрений из угля. Точнее, очень интересный, как мне кажется, для вас способ получения водорода.

— А почему для меня это может стать интересным? — удивился начальник «Спецстали».

— Там в атмосфере водяного пара, перегретого, сжигается в кислороде угольная пыль, причем лучше всего сжигать антрацит. Например, донецкий: там его много добывается.

— Но как раз антрацит в металлургии практически не используется…