Старуха 3

– А иногда вообще не понимают, – с легкой печалью добавил Лаврентий Павлович. – Я, например, до сих пор не понимаю, зачем мегаватты электричества тратятся в научном городке под Красноярском. Хотя Виталий Григорьевич и говорит, что эта работа очень важна. Но чтобы понять почему она важна, мало даже физику в университете выучить, тут нужно еще лет десять наукой заниматься очень непростой.

– Ты имеешь в виде товарища Хлопина? – решил уточнить Сталин. – Он мне небольшую записку составил, там очень доступно изложено, зачем там мегаватты тратятся. Возьми, почитай: кроме всего прочего в ней Виталий Григорьевич подробно описывает, как эти мегаватты электричества скоро нам возвращаться будут. А мегаваттов нам, сколько не дай, все равно маловато будет…

Когда есть много электричества, то можно сделать много очень хорошей стали. А когда есть много великолепной стали, то можно из нее изготовить великолепные паровые котлы, поставить их на новые электростанции и получить еще больше электричества. С помощью которого получить кучу окиси циркония, из которой можно наделать очень стойкие огнеупоры, позволяющие котлам работать лучше и дольше…

Под руководством ректора Энергетического института профессора Рамзина был разработан новый (и относительно небольшой, всего лишь с пятиэтажный дом на три подъезда) сверхкритический котел, поставленный в серийное производство в Подольске. И этот котел прекрасно обеспечивал паром новую трехцилиндровую турбину, серийно производимую в Калуге, – а турбина эта прекрасно крутила генераторы на тридцать два мегаватта, которые делались на новеньком заводе в Ростове. Вроде бы не самый мощный получался электроагрегат – но таких три завода выпускали по штуке в неделю, так что энергетические мощности в стране росли весьма быстро. Тем более быстро, что энергетика этими генераторами далеко не ограничивалась: новенький завод в Лысьве уже приступил к выпуску генераторов на шестьдесят четыре мегаватта, для которых турбины (и котлы тоже) изготавливались в Харькове. Пока что таких делалось маловато, в Лысьве пока могли сделать такой генератор за пару месяцев, да и в Харькове за лысьвенцами едва поспевали – но это было связано с тем, что рабочих, которые по-настоящему уже умели работать, катастрофически не хватало. Их не только в энергетике не хватало, а вообще в любой отрасли промышленности – и тот же Тевосян с таким энтузиазмом строил «малые металлургические заводы» вовсе не потому, что не понимал их тоже малую эффективность – на них просто квалифицированных рабочих требовалось много меньше, чем на индустриальных гигантах. А неквалифицированных требовалось гораздо больше – но их-то набрать было совсем просто, а в планах года за три из новичков было намечено сделать настоящих рабочих, после чего можно было и к расширению всех таких заводов приступать…

Насколько помнила Вера Андреевна, в СССР с тридцать шестого по сороковой год металлургическая промышленность практически не росла. Новые «индустриальные гиганты» были к тридцать шестому выстроены, сталь с чугуном спокойно так себе выдавали – но выдавали ровно столько, сколько и в годы предыдущие, а новые заводы никто даже строить не собирался. Именно по причине того, что на новых заводах работать было уже некому. А вот когда кадры были обучены, то картина кардинально изменилась, и в сорок первом намечался рост металлургии сразу на треть. Не получилось по понятным причинам – но даже потеряв на оккупированных территориях почти шестьдесят процентов производственных мощностей, страна выпуск стали сохранила практически на довоенном уровне. Правда, Вера искренне считала, что можно и даже нужно наращивание металлургических мощностей не приостанавливать – но, по большому счету, существенно повлиять на рост промышленности она не могла. Но не очень существенно – появились у нее в этом направлении определенные мысли. Пока лишь мысли…

Впрочем, воплощать свои мысли Вера не спешила – у нее появилось много и других дел. Прежде всего дома: все же семейная жизнь накладывает довольно много различных ограничений. Конечно, обед с ужином мужу сготовить – тоже определенное ограничение, но когда сосед позаботился о том, чтобы приготовлением еды в доме (а так же уборкой, стиркой, да и вообще всеми домашними делами) занимались специально подготовленные люди, простые домашние дела много времени не отнимают. Однако люди не только жрут и мусорят, они еще и общаются. Особенно с членами собственной семьи – и это тоже требовало определенного времени. То есть не то, чтобы требовало – просто без такого общения семья как-то не становится именно семьей.

Когда Вера вернулась от Сталина и запихнула коробочку в ящик письменного стола, Витя – скорее из вежливости, чем из любопытства – поинтересовался:

– Ну и зачем тебя аж в воскресенье так срочно из дому выдернули? Что-то произошло? Неприятное?

– Да так, ерунда, – поморщилась Вера, – всучили очередной орден. Невтерпеж им, видите ли, было!