Старуха 3 (СИ)

— А я рад убедиться в том, что в России, в Советской России, есть действительно мудрые женщины, с которыми приятно иметь дело, — и при этих словах Густав чуть заметно хмыкнул. Вера улыбнулась уже широко: они друг друга поняли. Но — протокол…

— Александра Михайловна сообщила, что она даже в посольство не заходила. А вечером посетила Густава пятого, он ее на ужин пригласил. О чем они там говорили — неизвестно, но сообщают, что вышла она с довольной улыбкой во всю физиономию. И что это может значить?

— Товарищ Афанасьев тоже прислал телеграмму, — ответил Сталину товарищ Тихонов, — она просит к Рождеству… к европейскому Рождеству изготовить один большой электрофон в подарок этому Густаву. И попросила парней из Фрязино подготовить команду с магнитофонами и прочей аппаратурой для обустройства в Стокгольме студии звукозаписи, причем на это дала им две недели.

— То есть она решила продать лицензию на новые пластинки…

— Нет, пластинки мы для Швеции будем у нас делать, просто музыку на них будем шведскую записывать… на магнитофоны только. Похоже, она придумала как продавать полтораста грамм своей пластмассы за пять крон — а сколько мы на этом валюты заработаем… Пока неизвестно, сколько получится там пластинок продать, но мне кажется, что поездку эту она окупит многократно.

— Но ведь эти пластинки на патефоне…

— Она так же распорядилась производство комплектующих для электрофонов максимально увеличить на всех заводах… кроме сборочного, и корпуса для них тоже пока дополнительно не делать. А еще — попросила начать подготовку площадки в Маклаково для размещения нового целлюлозно-бумажного завода: сдается мне, что она какое-то новое очень выгодное дело с Мартой Густафссон затеяла. По крайней мере, по поводу целлюлозно-бумажного завода она о деньгах, тем более о валюте, и не заикнулась — но готовить площадку под завод уже попросила.

— А как оттуда возить…

— Будем думать насчет железной дороги: она ведь места для заводов подбирает… очень правильно подбирает, хотя это мы уже потом понимать начинаем. Там ведь действительно великолепная сосна, и ее очень много. Тем более, что в Маклаково и лесопильный завод уже довольно немаленький имеется, и лесная биржа.

— Ну, думайте о дороге… с рельсами, надеюсь, проблем уже не будет.

— Сталинск рельсами обеспечит… или Ленинск-Кузнецкий, где уже запустили первую печь для прямого восстановления железа. То есть Ленинск возьмет на себя плановые поставки стали Новокузнецка взамен на дополнительные рельсы.

— Мне вот иногда становится очень интересно: почему это, товарищ Тихонов, продукцию заводов НТК Госплан во внимание не принимает?

— Госплан принимает, но если наш завод начинает работать на год раньше плана…

— У вас все заводы раньше плана работать начинают, они там что, не в курсе? Вы их не информируете заранее?

— Мы информируем, о наших планах информируем. Но вот о том, что в Биро-Биджанском районе найдут огромное месторождение брусита и за три месяца там смогут наладить производство магнезитовых огнеупоров, мы заранее знать не могли.

— А как же тогда за три месяца успели производство наладить?

— Ну, оборудование, большую часть его, туда заранее завезли…

— Заранее? Не зная о месторождении?

— Старуха сказала, что там должен быть магнезит… где-то поблизости. Товарищ Мирчинк говорил, что у нее свои представления о геологии. Несистематические знания, и часто непоследовательные, но она очень часто просто угадывает… И все равно там завод огнеупоров нужен был!

— Ладно, как любит говорить ваша… наша Старуха, отмазка признается кузявой. Но когда будет известно подробнее, что она в Швеции снова затеяла…

— Немедленно вам сообщу!

— Не мне, Лаврентию… Павловичу. Спасибо, можете идти…

В Москву Вера вернулась в пятницу после обеда — и прямо с аэродрома поехала в Управление НТК. Там она зашла в кабинет председателя и немного его ошарашила, сообщив о результате своего визита в Швецию:

— Валентин Ильич, вы там распорядитесь у меня из самолета пушки забрать.

— Какие пушки?!

— Сорокамиллиметровые, автоматические зенитные, производства компании Бофорс. Только они там без лафетов, лафеты шведы чуть позже морем пришлют.

— Так… а зачем мне эти пушки?

— А мы их делать будем. Мне шведы лицензию на эти пушки подарили.

— Подарили?! Пушки и лицензию на них?!

— Если честно, то пушки мне подарил шведский король — за то, что я такая красивая и умная. А вот в компании Бофорс мне подарили именно лицензию. Причем, можно сказать, бесплатно подарили.

— А можно, как я понимаю, и не говорить?

— Нельзя. Мне лицензия досталась бесплатно, и мы даже не будем делать лицензионные им отчисления, но отчисления не будем делать только если мы им продадим, причем за деньги продадим, сколько-то лафетов для этих пушек. Как раз таких, какие они на корабле уже к нам отправили. Лафеты мы им не в убыток себе поставлять будем, так что с этим все в порядке.

— А зачем шведам наши лафеты? Они что, их сами сделать не могут?

— Могут, но у них заводик кро-ошечный, они с заказами не справляются. Мы им с лафетами и поможем.

— А они свои пушки продадут… да немецким фашистам и продадут!