Старуха 4

Хотя, подумал Павел Осипович, в очередной раз глядя из окна самолета на заснеженный аэродром, могло быть и хуже: вот у «коллеги по несчастью» Володи Мясищева вообще половина мощностей завода в Воронеже не самолетами была загружена, а занималась изготовлением огромных лопастей для электрических ветряков – а тут, хоть и маленький, но полностью свой завод… который всё, то есть вообще всё, включая продукты рабочим и даже спецовки получал по приказам Веры Андреевны, которая теперь вообще в Москве безвылазно сидела и понятия, скорее всего, не имела о том, что на производстве здесь творится…

А Вера Андреевна в это же время ругалась с Лаврентием Павловичем по поводу докладной записки, которую, по просьбе Валентина Ильича, составил как раз товарищ Мясищев:

– Лаврентий Павлович, каждая советская женщина имеет гарантированное нашей Конституцией право ни хрена не делать, находясь в декретном отпуске. Я, между прочим, тоже женщина, и тоже советская…

– Антисоветская ты женщина! Ну пойми, кроме тебя ведь никто придумать не может, как этот чертов текстолит быстро производить вчетверо больше. А если с Воронежского завода снять программу по производству лопастей для ветряков…

– Ну и снимайте, я-то тут причем? Я, если вы забыли, химик…

– Мясищев с Петляковым и Ветчинкиным просчитали и сконструировали лопасть не алюминиевую на титановом каркасе, а целиком текстолитовую. В «Химавтоматике» инженеры, включая и твоего мужа, кстати, тоже, что нужно подсчитали: такая лопасть будет стоить почти вдвое дешевле металлической, а новый завод, который сможет их делать вдвое больше, чем сейчас делается в Воронеже, можно выстроить и запустить вообще за полгода.

– Стройте, запускайте.

– Но сейчас производимого углеволокна хватает только на производство самолетов новых, ну и скрипок, так что чтобы все это проделать, нам нужно углеволокна минимум вчетверо больше делать!

– Ну и делайте! Там сидит такой парень, Слава Бачурин его фамилия – так вот он вам подробно расскажет, что ему для увеличения производства нужно. Ко мне-то вы чего пристали? Я в декрете. Повторяю по слогам, если кто не разобрал сразу: в дек-ре-те!

– Старуха, успокойся, никто тебя из декрета на работу не потащит. И вообще, я пришел только совета у тебя спросить, по-соседски, так сказать. С товарищем Бачуриным мы уже побеседовали, все вопросы выяснили. И поняли, что нам потребуется для увеличения производства углеволокна почти полтора года. И еще поняли, что быстрее это проделать не получится, хоть там все наизнанку вывернись… и здесь тоже. Поэтому я всего лишь прошу: подумай, чем это углеволокно заменить можно. Может, какие нитки синтетические вроде араминовых… хотя их тоже недостаточно производится…

– Какого размера лопасти? Такие же, по двадцать пять метров?

– Тридцать предлагается, для генераторов мощностью в мегаватт.

– Тридцать – это немного, тридцать – это терпимо. На самом деле Мясищев с Петляковым и Ветчинкиным просчитали все правильно, у меня в этом сомнений нет. Всё, кроме экономики, правильно, а экономический смысл делать углепластиковые лопасти появляется при генераторах мощностью от пары мегаватт. На полмегаватта выгоднее, как и раньше, металлические делать, а вот между половинкой и двумя… Дело в том, что стеклянная нить прочнее углеродной, просто гораздо тяжелее, но ветряки-то не летают! Озаботьте ВИАМ, пусть они быстренько нужные эксперименты проведут, подберут оптимальные параметры стеклонитей и структуру подходящих стеклотканей и разработают ТУ на производство стеклотекстолита для ветряков. Для радиопрома ведь они же этим занимались? А товарищи авиаторы пусть немного пересчитают конструкцию лопастей и больше ко мне не пристают.

– Стеклянная нить прочнее, говоришь?

– Но тяжелее. Там, правда, появляется проблема отходов, но во-первых, она и с углепластиковыми лопастями возникнет, а во-вторых, возникнет не скоро. Как ее решить, я примерно знаю… вот выйду из декрета и займусь. Не из этого декрета, не надо на меня так смотреть! У нас еще до того, как проблема созреет, лет двадцать времени есть, я еще трижды в декрет успею сходить!

– Мне твои мысли нравятся… но почему именно трижды?

– Вот у вас нет пяти детей, вы и не знаете. А за пятерых дают уже красивую медальку…

– Я тебе это припомню, ты у нас через неделю все заслуженные ордена и медали получишь!

– Не надо, но я не договорила. С рождением пятого ребенка человеку уже не нужно за квартиру платить и за электричество. И в городском транспорте можно уже бесплатно ездить. А если детей больше становится, то за следующего лишь цвет медальки меняется, а потом до десяти детей вообще никаких пряников не добавляется. Но десятерых я, боюсь, не потяну: здоровья не хватит. То есть это я пока так думаю, а там посмотрим…

– Вот ведь зараза! У тебя есть предложения по дополнительным пряникам? Если есть, давай их сюда, а нет – быстренько подготовь, рассмотрим их на сессии Президиума…

– Конкретных пока нет, но это и не к спеху. Я потом над этим серьезно подумаю… после войны.

– После какой войны?