Старуха 4

– А то, что в процессе ругани выяснилось, что эти станции маленькие помогают балансировать московскую областную энергосистему: их же включить-выключить – дело пары минут, а если с областью считать, то уже там под сотню мегаватт набегает… Но вот то, что ты про это забыла, меня, откровенно говоря, тревожит.

– Да ничего я не забыла! И поручений никаких не давала. Это на какой-то комиссии по энергообеспечению строек химпрома разговор зашел о том, что сельские дровяные электростанции там слишком накладно использовать, они пару часов просто котлы прогревать должны или их на ночь останавливать не нужно, вот я и сказала, что если дизель заставить на газу работать, то получится дешево и сердито.

– А почему ты именно про дизель тогда вспомнила? Ведь на газ бензиновый мотор переделать проще?

– У дизеля КПД порядка сорока процентов, он много экономичнее получается – а вопрос как раз об экономии топлива зашел… Ну а то, что парни за мои слова ухватились, я вообще ни сном, ни духом.

– Но все равно заканчивай о работе думать. А то ты наговоришь всякого – а меня, когда я на тебя ссылаться начинаю, только что батогами не лупят.

– И когда это вас в последний раз батогами били?

Бить товарища Тихонова, конечно, никто не бил – но обсмеяли его в последний раз знатно. Хотя потом предложение его и прошло. А случилось это на заседании, когда решали вопрос с размерами запрашиваемых «контрибуций» и Иосиф Виссарионович, выслушав предложение Валентина Ильича, решил уточнить:

– А почему это с французов мы хотим стребовать гораздо меньше, чем с британцев? Это какое-то неравноправие получается, несправедливость.

– Вера Андреевна сказала, что с французов больше слупить не выйдет, они голодранцы, грабят только кусочек Африки и в Юго-восточной Азии немножко. А британцы – народ богатый, они вообще весь мир грабят, так что пусть каждый заплатит пропорционально доходу от грабежа.

– Так вы, Валентин Ильич, нам просто пересказали пожелания Старухи? – рассмеялся Лаврентий Павлович. – Я давно уже замечал, что она контра, но вот чья она иностранная шпионка, понять не мог. А теперь ясно: раз она подыгрывает французам… и по-французски, между прочим, практически без акцента…

– А по-итальянски она вообще как уроженка Падуи, так что, нам теперь их разведки запрашивать и уточнять, на кого она на самом деле шпионит? – рассмеялся уже Иосиф Виссарионович. – Но если вдуматься, то Старуха дело говорит: для нас важно не заработать, а войну предотвратить. И одновременно дать понять нашим зарубежным… визави, что без наказания им обойтись не получится. Если просить больше – они точно в бутылку полезут… а тогда, Валентин Ильич, расскажите, почему Старуха пеню такую за просрочку установила?

– Это не она, она вообще не знает… то есть не знала, что у нас снова такие бомбы есть. А про миллион – это моя идея, но основанная на точных подсчетах: сама бомба нам обходится примерно в триста тысяч, плюс расходы на доставку товара потребителю…

Рассмеялись после этого уже все – но размеры «контрибуций» согласовали. Однако после этого Валентин Ильич старался все же на Веру больше не ссылаться, да и вообще ее по возможности с расспросами не беспокоил.

А беспокоил ее, причем скорее не расспросами, а актуальной информацией, сосед: ему ведь тоже было очень интересно выслушать ее мнение в связи с разными событиями. Но когда утром девятнадцатого мая он зашел к соседке, чтобы огорошить ее очередной «международной новостью», ее реакция его поразила:

– Старуха, ты опять оказалась права: в три утра началась война между Германией и Францией. Французы на самом деле оказались лопухами: они спокойно сидели себе на линии Мажино, а немцы зашли к ним в тыл через Бельгию…

– Ну, слава богу, наконец-то история пошла нормально…

Глава 10

– Пояснить свою мысль можешь? – удивленный Лаврентий Павлович такой реакции Старухи точно не ожидал. – Почему ты готова бога за это благодарить?

– Я очень боялась, что французы, британцы и немцы объединятся для нападения на СССР, но история пошла по проторенному пути и нам теперь такого объединения бояться не нужно.

– А про историю поподробнее можно?

– Вы читали Жюля Верна? Сейчас, я слышала, готовится к изданию его новое собрание сочинений…

– Читал, в детстве, мне нравилось. А что?

– У него есть очень показательный роман, называется «Пятьсот миллионов бегумы», и в нем товарищ Верн очень качественно показал французскую национальную идею.

– И какую же? Я что-то не помню…