Старуха 4 (СИ)

— Если ты считаешь, что мы время все же зря не потратим… излагай.

— У меня тут все записано, сейчас… — Берия достал их кармана небольшой блокнотик, — но все же прошу учесть, что она у нас в контрах числится и сама об этом знает. Значит так, пунктом первым она предлагает выселить с новых территорий всех, кто принадлежал к угнетающему классу…

— Это она сама догадалась? — с ехидством в голосе поинтересовался Валентин Ильич. — Ну кто бы мог до этого додуматься!

— Выселить всех, невзирая на личности. Всех владельцев магазинчиков всяких, землевладельцев крупных, само собой, домовладельцев — то есть владельцев доходных домов только. Шинкарей обязательно, а еще — но только после тщательной фильтрации — сотрудников полиции.

— А что за фильтрацию она предлагает? То есть зачем?

— А затем, что многие полицейские занимались борьбой с преступниками, и неплохо знают свой контингент. Поэтому имеет смысл их наоборот привлечь к работе, которую они знают и хорошо ее выполнять уже умеют.

— Ну, допустим… хотя я не уверен…

— В Москве, между прочим, отделы по борьбе с преступностью после революции были на четверть укомплектованы старыми кадрами, и эти кадры очень много успели сделать… пока их Феликс… неважно. Так что предложение принимается, Лаврентий, на тебе будет подготовка всех мероприятий по фильтрации. А что касается высылки контрреволюционных элементов…

— Старуха особо подчеркнула: всех элементов, невзирая. И заранее предупредила: по этому поводу шума тут, в Москве, поднимется очень много, но всех, кто шум поднимать будет, тоже придется…

— Это почему? — удивился Сталин. — То есть почему шум в Москве поднимется?

— Потому. Я тут справку подготовил по нескольким городам, так вот: из Львова придется выселить больше двух третей еврейского населения города, из Ровно — больше половины. В Станиславове тоже сильно больше половины…

— Да, это проблема серьезная, шума будет много…

— Тут еще вот какое замечание… я даже не знаю, стоит ли его принимать во внимание…

— Ты его сначала выскажи, а то, пока мы его не услышали, то откуда будем знать, принимать его во внимание или нет?

— Старуха сказала… в общем, она сказала, что из полутора миллионов евреев с новых территорий до середины сорок первого больше миллиона убегут в США.

— Интересно как?

— Ну, договор о свободном выезде лиц еврейской национальности никто не отменял… Почему-то она сказала, что в основном через Владивосток они выезжать будут.

— Да, Ильич уж постарался… Но ведь в США по закону запрещено принимать еврейских беженцев.

— Запрещено принимать беженцев из Германии. А из СССР — тут никаких ограничений нет. Я бы, честно говоря, на эти слова Старухи и внимания-то не обратил бы — но в наши временные органы власти на местах уже больше полумиллиона заявлений о выдаче советских паспортов подано, причем почти все они — от евреев. И получена интересная заявка от американцев на открытие пассажирской линии из Владивостока в Сан-Франциско…

— Ну, на то, что тамошнее население сильно Советскую власть одобрит, и рассчитывать было глупо. А в свете этого предупреждения… Я попробую договориться с американцами, через Молотова, на открытие такой пассажирской линии и в Ленинград. В любом случае я согласен с ней, что нам такие люди не нужны: вреда стране от них гораздо больше, чем пользы.

— Это точно, — недовольно хмыкнул Валентин Ильич. — У меня же тоже учет специалистов ведется, так за прошедший месяц только в Турцию и Румынию почти половина тамошних специалистов выехало. То есть не только в Турцию с Румынией, еще в Латвию, в другие страны… неподалеку. Не хотят они у нас оставаться, и если их не выпустить, то гадить они точно начнут уже всерьез.

— А мне вот интересно: откуда Старуха взяла, что уедет миллион, а не вообще все?

Свои соображения относительно «политики партии на новых территориях» Вера высказала Лаврентию Павловичу еще в августе, а теперь ей на любую политику было плевать. Да еще Витя ее предложение назвать дочку Евгенией как-то слишком уж всерьез воспринял и очень долго (и очень нудно) рассказывал ей, что два ребенка с одинаковым именем — это не самое мудрое решение:

— Ну ты сама-то подумай: вот годика через два позовешь ты ребенка по имени, а откликнуться-то оба!

— Ты ничего не понимаешь, зато нам не придется много имен запоминать!

— Два имени, тем более собственных детей, запомнить очень несложно…

— Вить, а я-то думала, что у мужа моего чувство юмора имеется… ну извини.

— Так это что, шутка была?

— Ну надо же, сам догадался!

— Ну… да, с твоего напоминания, но сам. Просто сейчас на работе такой завал, что мозги уже ничего не соображают.

— Бедненький… и над чем же ты сейчас голову ломаешь так, что даже самые тупые шутки до тебя не доходят?

— Да уж не знаю кому, но потребовался станок токарный…

— Это что, такое уж чудо чудесное, токарных станков никто раньше не изобретал?

— Токарный станок высокой точности, чтобы детали до соток точил…

— Мне кажется, что у часовщиков точность вообще в тысячных.