Старуха 4 (СИ)

— Вот смотрите: есть у нас десять рабочих, которые живут в этой замечательной табуреточной стране, и каждый идет в лес, зубами — на манер бобра — сваливает дерево, зубами же вытачивает все заготовки для табуретки, затем табуретку собирает — и каждому приходит его личное счастье. Почти каждому: у кого-то зуб заболел, у кого-то злой сосед бревно подгрызенное украл — а без табуреток народ мрет! И очень скоро вымрут все. Но тут приходим мы, вообще с другой планеты приходим, поэтому обходимся без табуреток — и безобразие это прекращаем. Теперь у нас табуретки делает только один человек, двое делают ему топоры и стамески, чтобы табуретки быстрее производились, еще двое делают инструменты для тех, кто делает топоры со стамесками. Один руду копает, чтобы было из чего инструменты делать, а еще один рудокопу кует кирки и лопаты. Один человек — мы же в будущее смотрим — учит детишек этих рабочих всякому, еще один — всех лечит, чтобы работа шла без перерывов и сбоев. Ну и последний, самый крепкий мужик, ходит с мечом вокруг остальных и от злых соседей всех защищает. Мы вот все организовали так замечательно, но возникает вопрос: как всех таких трудолюбивых тружеников за работу вознаградить? Точнее, как распределить конечный результат труда, то есть табуретку, между всеми, в процессе участвующими? Ведь потребности-то у всех разные, и желания разные. Но с этим люди все давно решили: они придумали деньги. И рабочие получают денег по результатам своего труда: лучше поработал — больше получил.

— Это-то понятно.

— Теперь, раз уж мы такие мудрые пришельцы, устанавливаем цену на каждую табуретку в десять рублей. Сколько из этой суммы платить табуреточному мастеру?

— Вот это-то я из вас и пытаюсь вытянуть!

— Ответ прост до безобразия: раз уж мы продает табуретку людям по себестоимости, а себестоимость включает в себя труд десяти человек, мы платим мастеру рубль. И по рублю платим каждому, кто вообще в процессах был задействован. Выходит, что себестоимость табуретки у нас равна десяти рублям: мы же всем рабочим за нее именно столько заплатили…

— А врач или учитель, они разве в производстве…

— И они тоже участники, без них все производство встанет: люди заболеют и умрут, а необученные детишки их заменить не смогут. И воина тоже учитывать приходится.

— Ну, это тоже понятно. А вот как работает финансовая система и причем тут эти… как их… виртуальные деньги…

— Вот сейчас всё самое интересное и начинается. Для простоты предположим, что все рабочие трудились одинаково усердно, и каждый свой рубль честно заработал. Но чтобы быть в этом уверенным, мы все же должны труд каждого учитывать, а деньги как раз и есть мера учета труда. Овеществленного труда, нас вообще не должно волновать, как сильно рабочий при выполнении своей работы потеет и пыжится. Он свою работу сделал — скажем, изготовил станок — и заработанный рубль получил. То есть, выходит, у нас табуретка стоит десятку, а станок для ее изготовления — всего один рубль.

— Но ведь…

— Вот именно! Мы в такой модели все сопутствующие расходы и весь труд, не связанный непосредственно с производством товара народного потребления, отнесли на последний этап общей работы. Но деваться-то нам тут некуда: рубль мы обратно в казну получим только когда продадим этот народный товар народу, у нас нет другого источника этих рублей! Наличных рублей.

— Чушь какая-то получается…

— Это ты еще не сообразил, насколько эта чушь дурацкая выходит. На самом деле в такой системе нам проще отдать всю десятку табуреточнику, и он уже пусть сам платит на инструмент, а инструментальщики дальше по списку. Но при этом врачу и учителю скорее всего вообще ничего не достанется, так что мы должны эти денежки из стоимости табуретки сами уже вычесть… а табуреточник может решить, что лучше уж поменьше инструментальщикам заплатить и табуреток поменьше сделать — и при этом себе не одну, а сразу две оттяпать. Но мы тут просто возвращаемся в первому варианту, когда все деньги мы полностью распределяем.

— Ну, и распределим…

— Но при этом мы не можем узнать, кто сколько чего на промежуточных этапах сделал. А чтобы это знать, мы должны вести учет и промежуточной продукции — а это проще всего все же в деньгах считать. И тут возникает второй контур финансовой системы: у нас же все государственное, мы рабочим только за их труд платим — а вот кто на сколько натрудился… Мы должны установить цены и на промежуточные продукты — а у нас получается, что табуреточник наработал на десятку, а все остальные — только на один рубль. При том, что трудились-то они одинаково упорно!

— Действительно, полная чушь…