Старуха

– Ну а дальше? – спросил Миша, слушавший приятеля с гораздо большим вниманием, чем могло показаться на первый взгляд.

– А-а, ну так вот, подумала она, значит, об этом и побоялась заходить в квартиру, – вдруг, мол, убийцы ещё там и, как свидетельницу, и её порешат за компанию. Решила вызвать ментов… Но любопытство одолело, и она всё-таки вошла. И обнаружила старуху на диване, в гостиной. Холодную, посинелую… ну и так далее… Но без признаков насильственной смерти. Померла, значит, сама, естественным образом… Вот как-то так! – заключил рассказчик и, точно сняв с себя обременявшую его тяжесть, шумно выдохнул.

В этот момент из сарая вышел задержавшийся там Димон и, увидев на лужайке нового гостя, не смолкавший, густо сыпавший слова голос которого он слышал уже несколько минут, приветственно взмахнул рукой с зажатым в ней небольшим разводным ключом.

– Здоров, Макс. Как жизнь молодая?

Макс довольно усмехнулся и качнул головой в направлении старухиных окон.

– Нормас. Уж точно получше, чем у некоторых.

Димон согласно кивнул.

– Да уж, кое у кого дела совсем дрянь.

– Я вот тут как раз рассказывал Мишане, как всё было, – проговорил Макс, приблизившись к двери сарая и чуть опёршись на неё. – Я знаю всё доподлинно, из первых уст, – подслушал утром разговор бабок, тут, у подъезда. Давай и тебе расскажу…

– Не-не, спасибо, – поспешил отказаться Димон, протестующе вскинув руку. – Я практически всё слышал, что ты здесь вещал.

– А, ну ладно тогда, – несколько разочарованно обронил Макс, видимо, уже собиравшийся вновь во всех подробностях пересказать случайно услышанную им и казавшуюся ему крайне любопытной историю обнаружения мёртвого тела Авдотьи Ефимовны.

Димон подошёл к велосипеду, присел на корточки и подкрутил там какой-то болт, который, впрочем, и без того держался крепко, как и всё на этом ухоженном, образцово-показательном, без сучка и задоринки «железном коне».

Макс, последовавший за приятелем и наблюдавший за его действиями, поинтересовался:

– Это часом не этим ключиком ты Добрую едва не зашиб?

Димон ухмыльнулся и слегка подбросил инструмент на ладони.

– Да нет, конечно. Этот маленький. Им я эту гадюку вряд ли испугал бы. В тот раз, к счастью, у меня был ключик посолиднее. Поувесистее. Только благодаря ему и отбился. – Он чуть улыбнулся мгновенно промелькнувшему перед ним воспоминанию и снова подкинул ключ на руке. – А этим я только насмешил бы её.

Макс мотнул головой.

– Чёт я с трудом представляю её смеющейся. – И, секунду подумав, со вздохом промолвил: – Но всё-таки немного жаль, что она так внезапно опрокинулась. С ней во дворе было как-то веселее…

Лицо Димона вдруг стало серьёзным, даже хмурым. Искоса глянув на собеседника, он значительно, с расстановкой произнёс:

– Если б после встречи с ней у тебя была обварена спина, как у Мишки, или переломаны руки, как у Руслана, или если б ты едва не сгорел живьём, как Серёга, я думаю, ты теперь совсем не сожалел бы о безвременной кончине бедной старушки. Скорее наоборот!

Макс, по-видимому вразумлённый тоном и смыслом сказанного товарищем, замялся с ответом и лишь, чуть насупившись, пробормотал:

– Ну да, тоже верно.

Димон же, поднявшись и окинув велосипед критическим, оценивающим взглядом, довольно крякнул и повернулся к друзьям, по привычке ожидавшим от него плана действий на текущий вечер.

– Ну что ж, остальных, думаю, уже не стоит ждать. Никого не видать. Попрятались все куда-то, как крысы.

– Дома сидят, уроки учат, – заметил Макс с натянутой усмешкой. – Летняя лафа закончилась.

– Не все ж такие раздолбаи, как мы, – высказался Миша. – Люди стараются, учатся. После школы в вузы поступят. А мы… – он сделал неопределённый жест. – Наши перспективы очень туманные. В лучшем случае – пэтэуха.

Димон презрительно отмахнулся.

– Поступишь ты в универ, не скули. Не прошлые времена. Сейчас туда всех берут. Последних даунов. Знаю я всю эту кухню, наслышан. Сдаёшь наобум лазаря цэтэшку – и ты студент. В унике ещё несколько лет ваньку валяешь – и ты дипломированный специалист. Всё очень просто. Главное – самому не усложнять себе жизнь.

Миша сардонически прищурился.

– Ну, это уж нам точно не грозит. Что-что, а усложнять мы не любим. Предпочитаем упрощать.

– Ага, это точно! – вставил словцо Макс, по простоте своей не совсем улавливавший, что имеют в виду его более смекалистые друзья, но, даже не понимая, безоговорочно соглашавшийся со всем, что они говорили.

Димон между тем, вскинув голову, взглянул на медленно склонявшееся к закату неяркое, словно уставшее за день солнце, уже коснувшееся крыш соседних домов и озарявшее двор косыми, заметно потускневшими лучами.

– Солнце уже садится, а мы всё торчим здесь без толку и чешем языки, – с неудовольствием отметил он. – Надо срочно сниматься с якоря, а то пропадёт вечер зря. Это ведь последние погожие деньки, надо пользоваться.