Старые долги

– Ты правда не понимаешь? Люблю своего мужа. А вот я не понимаю, зачем сдалась тебе? Деньги у тебя уже есть. Меньше, чем ты рассчитывал, но предостаточно. Теперь ты можешь найти себе девушку, которая будет рада такому домику среди леса. Есть девушки красивее меня, бездетные и даже лучше играющие в шахматы. Так зачем тебе непременно я? Хочешь породниться с детективом?

Семён засмеялся:

– Знаешь, эта мысль мне не приходила в голову. Идея интересная.

– И что будешь делать, если я соглашусь: снимешь цепь? А вдруг я тебя обману? Не слишком ли рискованно для тебя – полагаться на моё слово?

Похититель вздохнул:

– Сдался тебе этот Жак! У него даже менталитет другой, нерусский.

– Знаешь, я как-то не замечала этого, меня его менталитет вполне устраивает. А вот твой, хоть и нефранцузский…

– Чего ты от меня добиваешься – чтобы я тебя отпустил? А ты приведёшь сюда полицию?

– Во-первых, ты можешь меня отпустить с завязанными глазами, тогда никого не приведу. Во-вторых, чего тебе бояться, если ты действительно не нарушил общеуголовные законы? Говоришь – те деньги вроде как ничейные.

– А если нарушил?

Этот ответ сбил Валю с толку.

– Да, если ты Семён, то ведь организовал нападение на Любу, при этом получил ранение милиционер…

– Однако ты права, – жёстко произнёс вдруг похититель. – Я плохо продумал, что делаю, когда похищал тебя. Добиваюсь твоей любви, а что с ней делать, если получится, смутно себе представляю.

Вале стало не по себе: только бы этот человек не решил убить её вместе с дочкой. Сбежать отсюда – вопрос времени, а вот защититься от убийцы…

– Что, если мы заключим сделку? Отпусти нас, а я обещаю, что в этом случае мои близкие перестанут тебя преследовать. Ведь им деньги КПСС, собственно, безразличны – пусть они Жиганова волнуют.

– И раненного милиционера простят?

– В обмен на нашу свободу – вполне, – ответила Валя, несколько кривя душой. На самом деле, за одно то преступление она бы отправила Семёна в места не столь отдалённые. Но не говорить же это сейчас вслух…

– Ладно, мне надо подумать, – вздохнул похититель. – Пока отдыхай. Ничего не бойся. Я решу, как с вами быть.

Последняя реплика была слишком неопределённой, чтобы не контрастировать с успокоительной частью предыдущей, но у Вали не оставалось выбора. Она взяла дочку и вернулась с ней в комнату, раздумывая, как быть, если похититель всё-таки решится на худшее. Вот чёрт, не вовремя занесло на откровенность…

Андрей Кароль

– Геннадий Анатольевич, так вам известен этот человек или нет? – настойчиво повторил детектив, пристально глядя на приунывшего главу оппозиции.

– Да… нет… не знаю. Я могу ошибиться.

– Хорошо, я учитываю и возможность ошибки. Никто пока не бежит его арестовывать. Поставлю вопрос так: вам знакомо это лицо?

– Возможно, – пробормотал Жиганов. Кароль догадывался о причине его колебаний: с того момента, когда утечка денег с его счетов прекратилась, «товарищ Ге» утратил интерес к делу. Ясно же, что потерянное ему едва ли вернут, а привлекать излишнее внимание к этим проблематичным деньгам не в интересах борцов за права обездоленных.

– И кто же он?

– А можно, я не стану отвечать на этот вопрос?

– Геннадий Анатольевич, этот человек подозревается в похищении людей и организации вооружённого нападения на сотрудников милиции. Если вы откажетесь отвечать, прокуратуре придётся обратиться в Думу с просьбой лишить вас парламентской неприкосновенности.

– Но я же не виноват!

– Не совсем так, – холодно возразил Андрей. – Полагаю, ваш отказ отвечать на мои вопросы подпадает под действие статьи сто двадцать пятой Уголовного Кодекса России «Оставление в опасности». Разумеется, я всего лишь частный детектив, а не официальное лицо, но если надо – те же вопросы будут заданы вам сотрудниками милиции, ФСБ и прокуратуры, причём ждать долго не придётся – я просто сейчас позвоню им и доложу о провале переговоров с вами. После чего, как мы оба понимаем, последует запрос в Думу. Не сочтите за угрозу, но я полагаю, что ваши избиратели будут очень удивлены и появлению ваших денег в Западной Европе, и вашему нежеланию дать сведения о человеке, подозреваемом в опасном преступлении. Ну, что – я звоню?

– Не надо… Дайте мне подумать.

– Вынужден отказать вам. Вопрос срочный, отлагательства не терпит. Можете думать, но ровно столько времени, сколько мне понадобится, чтобы дозвониться, – Андрей вынул мобильный телефон и вызвал номер Зелинского. Однако прежде чем детектив открыл рот, Жиганов возопил:

– Я готов отвечать!

– Так отвечайте, – отозвался Кароль, не разъединяя и прислушиваясь к длинным гудкам.

– Этот человек – Сорокин Семён Алексеевич.

– Алло! – послышался в мобильном телефоне голос Зелинского.

– Олег! Товарищ Жиганов начал давать показания, но думаю, будет полезно, чтобы ты подъехал сюда.

– Я не могу, у Любы проблема. Сейчас Антон подъедет.

– Тогда пусть Шицмана и Сергеева захватит с собой.

– Хорошо, передам. Пока!

Только разъединив, Андрей сообразил, что неплохо было спросить, что за проблемы у Любы. Ладно, с ними потом.

– Итак, Геннадий Анатольевич! Кто такой Сорокин Семён Алексеевич?