Старые долги

– Тётя Лена, ты не уйдёшь? – шепнул Андрюша, прежде чем направиться на указанное место – в шеренгу таких же детей.

– Пока побуду с вами, – улыбнулась тётя. – Не бойся, мой хороший!

Мальчик встал рядом с другими малышами и украдкой принялся рассматривать их. Справа – полный краснощёкий мальчик, слева – маленькая девочка. А сзади…

– Дорогие дети! – послышался вдруг громкиё голос откуда-то сверху. – Поздравляю вас с первым учебным днём!

Андрюша растерянно огляделся: голос исходил из чёрного ящика, закреплённого на фонарном столбе.

– С этого дня, вы – учащиеся! Школьники! Вы пришли сюда, в школу, получать на уроках знания! Вам также предстоит научиться дружить и помогать другим!

Мальчик понял, наконец, что говорит вон та высокая тётя в чёрном платье. Но почему ящик делает её голос таким громким? Наверное, и об этом расскажут на уроках…

Официальная часть окончилась. Улыбающаяся Анна Николаевна жестом пригласила детей к открытой двери. Андрюша бросил растерянный взгляд на тётю. Та улыбалась и жестом показывала, что опасаться нечего, всё будет хорошо. Мальчик вздохнул и ступил за порог.

Москва, Кремль, 11 ноября 1982 года

– Прошу почтить память Леонида Ильича Брежнева вставанием!

Члены Политбюро ЦК КПСС дружно встали. Андропов злорадно отметил про себя, что Черненко покачивается. А ещё претендент на должность генерального секретаря, ха… Если даже его изберут, долго не продержится. Только незачем его избирать.

– Прошу садиться!

Руководители самой большой страны в мире с облегчением расселись по местам.

– Товарищ члены Политбюро! Наша страна понесла тяжкую утрату…

Андропов недовольно посмотрел на часы: пошла-поехала болтовня. Это на сколько времени? Что здорово умеют старые кадры – это чесать языком, хоть сутки без перерыва. И ведь если бы хоть что-то дельное говорил – нет, пустой трёп. Вон Черненко уже спит, Гришин тоже носом клюёт. Вот будет смех, если кто-то из них захрапит. Нечего сказать – вожди народа…

– А теперь, товарищи, давайте обсудим кандидатуру на пост генерального секретаря нашей родной Коммунистической Партии…

Андропов негромко кашлянул, отчего Горбачёв слегка вздрогнул и внимательно посмотрел на своего покровителя.

– Товарищи, позвольте мне сказать. Прежде чем обсуждать кандидатов на пост генерального секретаря, полагаю правильным ознакомиться с их личными делами. Вот личное дело товарища Гришина! – Андропов приподнял папку и легонько потряс. – А вот – товарища Черненко!

Гришин проснулся и с изумлением и испугом уставился на своё личное дело в руке отставного шефа КГБ. Достаточно раскрыть – и всё выпорхнет наружу: И пьяные вечеринки с девочками сомнительного поведения, и профсоюзные путёвки для друзей и родственников, а также подруг, и покрытые им приписки в отчётностях московских предприятий, а главное – срыв строительства АЭС под Москвой, это уже удар по оборонке…

– Не надо! – пробормотал Гришин. – Я снимаю свою кандидатуру.

– А вы что скажете, Константин Устинович? – громко обратился Андропов к Черненко. Тот проснулся, вздрогнул и едва не свалился со стула.

– А? Что?

– Ваша кандидатура рассматривается, – с ехидной улыбочкой подсказал Горбачёв. – Есть предложение ознакомиться с вашим личным делом. Ну, что? Баллотируетесь на пост генерального секретаря?

Черненко в замешательстве посмотрел на окружающих: его друзья, ещё сегодня утром убеждавшие, что лучшего руководителя Советскому Союзу не сыскать, сидели теперь понурившись, отворачивались. Все понимали, что Андропову ничего не стоит предъявить и их личные дела.

– Да ну, – пробормотал Черненко. – Какой из меня генсек? Стар я уже.

«Я стар, я стар, я суперстар!» – вспомнилось Андропову.

– Есть предложение рассмотреть кандидатуру Юрия Владимировича Андропова! – как можно нейтральнее произнёс Горбачёв.

– Хорошее предложение, – мрачно отозвался Гришин. – Кто-нибудь против?

Всё Политбюро угрюмо промолчало.

– Ну что, товарищи, можно считать, что мы все поддержали кандидатуру Юрия Владимировича? – как можно доброжелательнее улыбаясь, поинтересовался Горбачёв.

– Все, – отворачиваясь, пробормотал Гришин.

– Вот и отлично. Завтра Юрий Владимирович выступит с обращением к советскому народу.

Москва, 20 декабря 1982 года

Закончился урок чистописания, и Андрюша стал собирать портфель, готовясь идти домой. Неожиданно в класс вошла Рита.

– Как дела? – жизнерадостно обратилась она к мальчику.

– Я научился писать букву «Ю»! – гордо доложил Андрюша.

– Молодец! А у нас больше уроков сегодня не будет. Хочешь – пойдём в кино?

– Хочу!

Они вышли из школы. Держась за руки, направились к ближайшему кинотеатру, где анонсировался новый детский приключенческий фильм. Подошли к кассе, купили билеты, вошли внутрь и оказались в фойе.

– Ваши документы! – внезапно повелительно обратился к детям какой-то человек – коренастый, в сером костюме, на вид лет сорок, с каменным выражением лица.

– Какие документы? – растерялась Рита. – Мы школьники!

– Почему не в школе?

– У нас уроки закончились.

– Вы в каком классе?

– В пятом…

– И уже закончились уроки? – с подозрением в голосе произнёс незнакомец. – Вам придётся пройти со мной!