Старые дороги

Она и раньше-то к Филиппо Четвертому прикасаться не хотела, а уж сейчас! Только вот вряд ли принц это поймет. А ведь обычная человеческая брезгливость – и только. Ты себя размениваешь на дешевок, ну так не удивляйся, что к тебе потом и прикасаться-то противно!

– То есть если я ее поймаю на любовнике…

– Будет ее слово против вашего. Неубедительно.

– Так… Если отец?

– Будет долгое и муторное разбирательство, в результате которого эданна, скорее всего, выйдет сухой из воды, в крайнем случае пару лет поживет тихо, а потом будет то же самое. А вот вас и вашего отца ославят на весь свет, – решил не выбирать выражений дан Рокко. – Все ж… каковы родители, таковы и дети.

– Эта тварь мне никто!

– Об этом благополучно забудут.

Адриенна скрипнула зубами. Вполне отчетливо.

– Я…

– Вы идите к себе, дана Адриенна, подумайте как следует. И учтите, то, что эданна Сусанна блудила и блудить будет, – это уж точно. А вот как ее этим прижать… подумайте.

Адриенна медленно кивнула.

Она и правда подумает.

Вот ведь… и не убьешь эту гадину, и не разоблачишь… но что-то же с ней сделать можно? Наверное? Надо, надо подумать…

В комнате Адриенны было темно и тихо.

Серая кошка мирно спала в кресле. Услышав шум, она подняла голову и проследила за хозяйкой. Адриенна с размаху уселась на кровать.

– Вот ведь…

Ладно, сказала она не совсем так. И богохульства в ее речи было больше, чем необходимо. Но это уже детали.

А важно было другое.

Серая кошка спрыгнула с кресла и направилась к Адриенне. Заскочила ей на колени. И девушка вдруг…

Это была не телепатия. Не чтение мыслей.

Но что она ощутила отчетливо, так это кошачье настроение.

И переживает, и нервничает, и расстраивается, и все из-за какой-то крысы бесхвостой. Когтями ее надо, когтями… но это потом. А сейчас отдохни, котенок, а я спою тебе песенку…

И так это отчетливо было…

Адриенна едва от кошки не шарахнулась, но потом взяла себя в руки. И припомнила, что говорила прабабка.

Будешь понимать животных и птиц…

Это – оно?

Мия

– Друг мой, твоя племянница – настоящий талант.

– Благодарю. – Джакомо кивнул Комару.

Действительно, было чем гордиться. Бумаги они достали, и золото достали, и, кстати говоря, часть денег Джакомо честно отдал Мие. Более того, помог сходить в банк, взял с собой Энцо и открыл четыре счета.

Деньги он поделил не поровну, правда, а на пять частей. Энцо – две части, одну на восстановление Феретти.

Мия не возражала. Сестры пока ни о чем не знали. Пусть на счетах всего по несколько десятков лоринов, для даны даже смешно как-то… но это – начало. Любая река начинается с истока, вот и все. И истоком может быть вовсе уж невзрачный ключик, который и не видно… главное – она начинается.

Так что Мия училась.

Серьезно осваивала отмычки, занималась пальцами, сейчас перешла к более интересным вещам. С отмычками у нее ладилось. Мия приноровилась повышать себе чувствительность слуха и легко улавливала, что происходит внутри замка. Зацепилась отмычка – или нет…

Теперь настало время рук.

Делалось это достаточно сложным образом.

Вешался манекен, буквально утыканный колокольчиками, и надо было вытащить у него все содержимое карманов. При этом не потревожив колокольчики.

Зазвенел хоть один?

Ты провалила экзамен.

Мия приноровилась достаточно быстро. Для новичка – вообще сверхъестественная скорость, какой-то месяц-полтора, и она уже может достать что угодно, не потревожив колокольчики. Правда, и тут она себе немного помогала. Но кто об этом знает?

Кому она скажет?

За это время она разобралась с деятельностью дана Джакомо.

Убийца? Вор? Мошенник? Последнее – нет, но все остальное – очень даже да. Надо – убьет. Надо – выкрадет все что угодно или подбросит… Сейчас как раз речь шла именно об этом. Надо было подбросить мужчине в спальню шкатулку. Что в ней?

Самый пустяк. Склянка с ядом.

Зачем? А вот этим вопросом Мия не задавалась. Вот именно – зачем? Ей эти люди кто? Родные, близкие, друзья – кто?!

Да плевать ей на всех! Она задавалась другим вопросом. Сколько ей заплатят?

Джакомо с улыбкой наблюдал за племянницей.

– Скажем, сто лоринов?

– Пятьсот, – тут же отреагировала Мия. А чего мелочиться?

Конечно, столько ей никто не дал, но и двести пятьдесят… по пятьдесят ей и девочкам, сто – для Энцо. Сколько пойдет Джакомо?

Да хоть тысяча, в это она лезть не будет. Должно же что-то остаться и для малышки Кати?

Обязано! Просто Мия в это лезть не собиралась.

Абы кого в спальню к тому мужчине не пускали. И в дом тоже. Это даны. Но… у дана тоже была слабость. Он очень любил девочек определенного типа. Чтобы молоденькие, рыженькие, зеленоглазые и всенепременно с большой грудью. А найти таких в Эвроне… можно, но сложновато.

– Мия?

Девушка уверенно кивнула.

Делить постель со сластолюбцем она не собиралась. Но это она еще с дядей обсудит.

* * *

Дан Доменико Скалла ехал домой. Не спеша, не торопясь… куда ему лететь?

Дома никто не ждет, с любовницей он недавно расстался, новую пока еще не приискал, жена с детьми в деревне, друзья…

Поехать к друзьям?

Он так и собирался сделать. Но не успел.