Старые и новые истории о Простоквашино

От этого окрика они ещё больше испугались и ещё шибче побежали. Они быстрее, чем телеграмма, в районный город сами себя доставили.

И ещё долго рассказывали там другим телефонистам, какую строгую женщину-генерала в Простоквашине видели. И другие телефонисты в ужас приходили.

А тётя Тамара в самом деле была очень добрая. Просто она жуликов не любила и проходимцев.

Глава девятая Кандидаты в депутаты

В клубе села Троицкое было не продохнуть. Всё местное население собралось.

Так интересно с кандидатами раз в жизни встретиться и сразу обо всём поговорить.

И вокруг клуба было не продохнуть. Там мужики курили. И все были нарядные: в телогрейках, в шапках и побритые. Рубашки на них были белые.

Женщины платки яркие вокруг себя повязали, ходили и улыбались. Ведь не каждый день на селе такой хороший религиозный праздник — встреча с кандидатами.

На сцене стоял длинный стол, покрытый зелёной скатертью. За столом сидела тётя Тамара и кандидат Толстов А. С. Тот самый, который мылом и нефтью командует.

Тётя Тамара сегодня больше тётю напоминала, чем полковника. Она была красиво накрашена и была в вечернем шёлковом платье без погон. И глаза у неё под чёрными бровями сверкали, как антрацит.

Если бы профессор Сёмин сейчас её увидел, а не тогда, когда она на тракторе каталась, он бы в неё сразу влюбился. Хоть она и была без собачки.

А если бы избиратель, который сюда пришёл, не читал объявление про кандидатов у входа, он бы подумал, что это русская народная певица приехала к ним на село цыганские романсы петь.

Папа с мамой в зале разместились.

Там же были Печкин с Ивановым-оглы. Матроскин с Шариком сбоку за сценой пристроились. Шарик говорит:

— У тёти Тамары должно быть доверенное лицо. Так по выборам положено. Это лицо всюду с депутатом ездит и о депутате хорошие слова говорит. Я мог бы таким лицом стать.

— Понимаешь, Шарик, — говорит Матроскин, — если тебя побрить и завить как следует, всё равно не получится из тебя лицо. Из тебя собачья морда так и прёт.

— А из тебя, Матроскин, вредность прёт! — обиделся Шарик.

Кандидаты начали перед избирателями выступать. Первой была тётя Тамара. Она так заговорила:

— Дорогие односельчане, мы с вами ясно понимаем: чем богаче страна, тем богаче мы. Поэтому все лишние деньги надо отдавать государству. Чем больше налогов с нас берут, тем лучше. Каждый лишний рубль мы должны отдавать стране. Потом она вернёт нам эти деньги! Она даст нам бесплатные поликлиники, бесплатные школы, бесплатные пенсии, бассейны и прочее. Вы согласны? Голосуйте за меня!

Все подумали, стали согласны, и все решили голосовать за тётю Тамару Семёновну.

А второй кандидат, Толстов А. С., никак не был согласен:

— Дорогие односельчане! Ничего не надо отдавать государству. Всё надо оставлять себе. Не бывает лишних рублей! Чем богаче мы, тем богаче страна. А когда мы богаты, нам не нужно бесплатных поликлиник, мы в платные пойдём. Не нужны нам бесплатные школы, у нас будут богатые и хорошие. Голосуйте за меня!

Все подумали и решили голосовать за него.

Тётя Тамара снова говорит:

— А армия? Кто её будет содержать? Торпедные катера и аэродромы. Они же денег требуют. А самоходки, а противолодочные ракеты типа ПР-41-ба-бах? Их же содержит государство!

Все решили:

— Да, она права. Нам без торпедных катеров и аэродромов никак нельзя. Особенно без этих ба-бах-41 раз. Будем голосовать за неё.

Но вредный и противный Толстов говорит:

— Дорогие односельчане! Я вот тут походил несколько дней по нашим просторам и ни одного торпедного катера не увидел. И аэродромов я не встречал. И самоходок с противолодочными ракетами! Старики говорят, что и раньше их не было. Может быть, мы и без них проживём?

Все подумали и решили:

— А что? Он прав. Жили мы без этих аэродромов и катеров как люди. И дальше жить сможем.

Шарик не выдержал и говорит Матроскину:

— У меня голова пухнет. Того послушаешь — тот прав. Её послушаешь — она права. Пойду-ка я домой.

Матроскин отвечает:

— И я домой пойду. Только он больше прав. Он за тех заступается, кто много работает и много хочет иметь. Он за таких, как я.

— А она за таких, как я! — кричит Шарик. — Потому что ты корову имеешь и телёнка. А я ничего не имею. Мне только на государство надеяться надо.

— Знаешь, ты кто такой? — говорит Матроскин. — Ты — «пролетарий всех стран, соединяйтесь». Пролетал по жизни, как бабочка, и не заработал ничего.

— А ты куркуль, вот ты кто!

Матроскин не знал, кто такой куркуль. Он только сумел представить себе целый кулёк куриц, и больше ничего. Но он понял, что это что-то очень обидное.

Пришли они домой, друг с другом не разговаривают.

И всё больше друг на друга злятся.

— Глаза бы мои на тебя не глядели, — говорит Шарик. — Ты на мою половину избы лучше не заходи.

— А где твоя половина избы? — спрашивает Матроскин.

— Я сейчас её отделю, — отвечает Шарик.

Он взял кусок мела и провёл черту через всю избу.

— Всё, что с этой стороны, где кровать с колёсиками, это — моё. А что с другой стороны, где лавка с ведрами, — твоё.

Он подумал ещё и говорит: