Старые мастера

Эжен Фромантен Старые мастера

Предисловие переводчика

Девяносто лет назад, в 1876 году, в парижском журнале «Revue dos Deux-Mondes» была впервые опубликована знаменитая теперь работа Эжена Фромантена «Старые мастера» («Les maitres d’autre-lois» — точнее, «Мастера былых времен»). Она до сих пор остается одной из лучших книг об искусстве, когда-либо написанных. «Старые мастера» были не только плодом путевых заметок, набросанных Фромантеном при посещении им музеев Бельгии и Голландии в 1875 году, но и результатом его многолетних размышлений о путях развития классического и современного ему искусства. В пору первой публикации «Старых мастеров» Фромантену было 55 лет, он был хорошо известен как художник и писатель, его высоко ценили многие его выдающиеся современники. Но лишь «Старые мастера», вышедшие в год смерти их автора, принесли Фромантену не меркнущую с годами всемирную славу. Книга сразу же получила признание. В том же 1876 году она вышла двумя отдельными изданиями и с тех пор переиздавалась бесчисленное количество раз на многих языках, обрастая иллюстрациями, вводными и заключительными статьями и комментариями. В 1913 году вышел первый русский перевод, выполненный Г. Кешгаовым, недавно умершим советским скульптором (переработавшим свой перевод для настоящего издания), в 1914 году — второй, Н. Соболевского. Оба издания давно стали библиографической редкостью, тогда как потребность в таких книгах сейчас особенно велика.

Эжен Самюэль Огюст Фромантен-Дюпё родился в семье врача и живописца-любителя в 1820 году в городке Ла-Рошель. Он изучал в Париже право, писал стихи, в 1845 году выступил как художественный критик с обзором парижской официальной выставки — «Салона». С того же года он обучался живописи. Наиболее известны его пейзажи и жанровые картины, написанные по впечатлениям путешествий по Северной Африке, показывающие наблюдательность, тонкое чувство цвета и серьезное мастерство художника. Однако больше глубины и самостоятельности Фромантен проявил в литературном творчестве. Те же путешествия вызвали к жизни его интереснейшие путевые записки «Лето в Сахаре» (1854 год) и «Год в Сахеле» (1858), где острые и живые впечатления перемежаются с размышлениями о жизни и об искусстве. Успех имел роман Фромантена «Доминик» (1862 год) — талантливый рассказ о жизни писателя, его поисках и сомнениях, во многом автобиография и исповедь самого автора. Но лишь в «Старых мастерах», где соединились дарования художника и писателя, в полной мере смогли проявиться глубина, смелость и точность суждений, мастерство анализа, страстность и заинтересованность восприятия искусства, необычайная обостренность чувств и наблюдений, талант историка и критика, неослабное стремление к истине, обширная и серьезная эрудиция, неисчерпаемое богатство мыслей и переживаний и, наконец, покоряющая художественность изложения, блестящий стиль, каждый раз новый в соответствии с характером творчества художника, о котором ведется речь.

Книга составила эпоху в понимании и анализе искусства. Впервые Фромантену удалось слить в единый сплав эмоциональность личного восприятия, культивировавшуюся критиками романтической школы — Шарлем Бодлером и Теофилем Готье, — с элементами исторического и социологического анализа, наметившимися у Ипполита Тэна и Альфреда Микиельса, и стремлением к строгой объективности и конкретности оценок: в этом последнем отношении выделяются работы апостола реализма и знатока старых мастеров Теофиля Торе-Броргера. Но Фромантен добавил к этому и нечто свое, чрезвычайно важное — понимание неразделимости в подлинном искусстве идейных, психологических, стилистических и профессионально-технических его элементов. С удивительной гибкостью Фромантен сосредоточивает свое внимание то на одном, то на другом, никогда на утрачивая ни ощущения их взаимосвязи, ни присущей ему образности, художественности восприятия и литературного стиля, не снижающей научной ценности его выводов, но лишь придающей им афористическую четкость и эмоциональную остроту. При этом, что особенно важно, руководящей, направляющей мыслью, стержнем любого анализа, размышления, переживания является у Фромантена отношение искусства к действительности. Он напряженно размышляет об исторических причинах, порождающих то или иное искусство, об условиях, в которых формировались художник, его мироощущение и его идеал, что он наблюдал и как выразил и, наконец, чему учат и как воспитывают зрителя произведения искусства. Если Фромантен и не смог вполне правильно понять идейный мир Рубенса, Рембрандта, «малых голландцев», то он сумел многое увидеть и указать, подняться над предрассудками своей эпохи и верно оценить всемирно-историческое значение их одухотворенного мыслью и чувством реализма, глубокую внутреннюю демократичность их творческих идеалов.