Старые новые Боги (СИ)

- А может и нет..., - мрачно проворчал Михайлин и кивнул. - Пойдем, посмотрим, как пустить электричество. Если сделаем, то у Нинки и спросим, как это получилось.

Запустить заново генератор не составило никакого труда и уже совсем скоро, НиНА, заморгав индикацией, запустилась.

- Добрый вечер, офицеры, - вежливо поздоровалась она, просмотрев всю территорию базы.

- Добрый..., - приветствовал Вольгин. - Нина, скажи, почему база закрылась раньше времени? Почему мы остались здесь одни?

Система думала недолго. Ответила вежливо:

- Не могу знать, товарищ подполковник. Нет информации.

- Когда поступил приказ о начале перехода? Когда открылся портал?

- Не могу знать, товарищ подполковник, - снова повторила она. - Нет информации.

- Почему нет информации. Что случилось?

- Полковник Мирзоев приказал отключить меня.

- Когда поступил этот приказ? Когда мы уехали?

- Через час после этого, - ответила Нина и почти по-человечески посочувствовала: - Мне очень жаль.

Офицеры выругались. Михайлин со злости пнул по корпусу какого шкафчика.

- Ты можешь связаться с Землей?

- Нет, не могу. Канал связи закрыт.

- Как закрыт? Почему?

- База ликвидирована, офицеры. Поддерживать более канал связи нецелесообразно.

- Когда по графику ближайшее открытие прохода?

- Через тринадцать часов и семь минут. Но он не откроется.

- Ты откуда знаешь?

- База закрыта, офицеры, - еще раз напомнила Нина. - Открывать проход сюда более нецелесообразно.

- Но мы-то здесь! - зло выкрикнул Михайлин. - Должны же они заметить, что мы не вернулись!

- Нет, офицеры, за вами не придут. Я обнаружила в резервной базе данных записи, о том, что вы прошли на ту сторону. Вас никто здесь искать не будет.

- Что?!

Это был удар ниже пояса. Офицеры пришли в ярость. Они кричали, требовали, ругались, но Нинка не могли ничем помочь. Да они и сами это понимали. Мирзоев всегда относился к ним неприязненно, и особенно в последнее время, когда стало понятно, что слежка за перемещениями начала сокращаться. Для него бабки были важнее каких-то людей.

Через тринадцать часов, как и предсказывала Нинка, портал не открылся, и никто не спрыгнул на бетонную площадку в поисках пропавших. И в час следующего открытия проход не открылся и в следующий. Их бросили.

Офицеры запили. На складах нашлось огромное количество алкоголя, съестного и многого прочего. Хватило бы на годы. И потому они себя не ограничивали. Вламывались в склады, вскрывали бутылки и хлестали из горла, заедая мясными консервами. Жаловались друг другу на несправедливую судьбу, кляли ненавистного Мирзоева и ругали Большую Землю за ее тупость. Ну и Нинке перепадало за компанию. Попаданцы материли ее так, что будь она настоящей девушкой, то давно бы умерла от стыда.

В пьяном угаре прошло несколько дней, которые плавно перешли в неделю. Алкоголь полностью заместил кровь, и офицеры творили на базе такое, отчего трезвый человек потом сгорает от стыда. Таблетки "Фориина" помогали им держаться на ногах, и еще больше и больше заливать в глотку. Но даже так, продолжаться это долго не могло. Наступил предел.

Первым из запоя вышел Михайлин. Проснулся с мерзким настроением, посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся. Мятое лицо, опухшие глаза, жесткая с проседью щетина и нечто бесформенное на голове вместо строгой прически. Опустившийся алкаш - вот кто смотрел на офицера через зеркало. И от этого вида его передернуло. Никогда он не опускался до такой степени, чтобы смотреть на самого себя с отвращением. И потому он взял себя в руки. И зажевав таблетку легального "форри", он не потянулся как в прошлые дни за бутылкой и не опрокинул ее в глотку, а совсем наоборот - швырнул ее полную в угол, да так, что та разлетелась мириадами мелких брызг.

Приняв душ и приведя себя в порядок, он нашел своего друга. Вольгин спал в своей комнате, источая ароматы перегара. Рядом с ним под кроватью валялись пустые бутылки, на столе рядом стояла початая.

Он растолкал друга. Когда тот открыл пьяные глаза, то заставил его прийти в себя и вырвал из рук бутылку:

- Хватит, Антоха. Мы кто с тобой? Офицеры или Машкины ляжки?

Аргумент для Вольгина был весомый. И потому он, сев, поежился. Повел зябко плечами:

- Офицеры, - буркнул он.

- Ну а раз так, то надо прекращать пить.

Друг согласно кивнул.

- А что тогда делать будем? Нас кинули и обратно мы уже не вернемся.

- Жить, просто жить.

- Здесь? Вдвоем? А смысл?

- Здесь, - согласно ответил Михайлин. - И не обязательно вдвоем.

- А как тогда? - удивленно спросил друг.

- А с аборигенами жить будем, - последовал ответ. - К цивилизации их будем приобщать. Да и росточком бы их потомство повыше сделать, а то совсем мелкие.

Это была идея ради которой стоило жить. Не прозябать вдвоем на территории огромной и безлюдной базы, медленно деградируя, а жить! Дышать полной грудью, творить и изобретать. И эта жизнь обещала быть намного ярче и насыщеннее той прошлой жизни, жизни под погонами и под присягой. И Вольгин воспрянул.