Старые новые сказки

В России их приветствовали тепло, радушно и очень громко. Люди кричали, подпевали, прыгали и плясали. Со стороны порой казалось, что перед сценой – толпа одержимых: столько открытых душ, столько израненных сердец, что кровоточили в эту ночь вместе. Атмосфера накалилась, воздух наполнился искрами и переливом эмоций, невысказанными словами и обидами, что люди копили в себе долгое время. Начав с самой первой – и самой тихой – песни, группа разогналась и уже не могла остановиться. Этот сумасшедший поезд несся на всех парах в пропасть, тормоза отказали, а рядом едва поспевали огромные помятые автомобили. Рев моторов стал почти реален, почти осязаем, словно все на один миг оказались на крыше того самого состава, что так радостно несся к обрыву.

Рычание гитар внезапно прервалось, и по клубу пронесся многоголосый тяжелый вдох, аж защекотало в горле и защипало в глазах. Но за секундной паузой огромные, мощные волны звука посыпались на слушателей, сбивая с ног, выбивая песок из запыленных мыслей и обветшалых надежд.

Пол метался с гитарой в руках в правом углу сцены, его движения были яростны и порывисты. Он срывал голос и вкладывал в каждую строчку столько себя, что поклонники в первых рядах едва не теряли сознание. Темный океан затопил огромное помещение, придавил к земле, но одновременно тянул из-под толщи к ослепительному солнцу. Казалось, музыкант так отчаянно хотел что-то сказать, но не мог подобрать нужных слов. Впрочем, музыка справлялась с этой проблемой прекрасно.

Бэл редко общался с публикой, полностью поглощенный в окружавшую его магию звуков. Стоило фотографам подобраться ближе или фанатам, стоявшим поблизости, нацелить на него свои камеры, как он сразу отворачивался и уходил вглубь сцены, к барабанной установке, где Линда сосредоточенно задавала ритм их песням. Редко он объявлял названия песен или что-то говорил, обычно на себя это брал Пол, но и у него выходило нескладно. Им лучше удавалось говорить через музыку, через свои тексты, раскрывая в них самое себя.

Последняя песня сыграна, поклонники смяты и раздавлены мощью этого безумного зверя под названием “Sandman Black”. Пол стоял на коленях, с гитарой за спиной, крепко пожимая протянутые ему ладони. Он едва дышал, насквозь мокрый от пота, его трясло – он отдал этим людям слишком много себя. Едва доковыляв до гримерки, мужчина сел у дивана и уткнулся лбом в колени. В такую ночь его не заботили ни гитары, которые нужно собирать, ни расписание тура, висевшее над ними подобно Дамоклову мечу.

– Пол, это было невероятно даже для тебя, – послышался тихий голос Линды, и холодное дно бутылки с водой коснулось его затылка. – Но больше так не делай, ты сейчас на оживший труп похож.

– Спасибо, – глухо произнес он, прижимая ладони к глазам. Бэл плюхнулся рядом на диван и протяжно зевнул. – Надо бы собираться…

– Зачем нам столько роуди, если они не в состоянии собрать наше оборудование? – лениво пробормотала Линда, вытянувшись на диване напротив. Бэл приподнял голову и прищурил внимательный взгляд на девушке, и она спустя пару мгновений погрузилась в сон.

– Предаешься угрызениям совести? – язвительно заметил Бэл. – А теперь нужно поговорить. Что случилось с Мор?

– Точно не знаю, могу только предположить, что она встретилась с Дитом. И ей было очень больно.

– Дит её пытал? – Бэл открыл глаза и взглянул на брата.

– Нет, во всяком случае, не физически. Ей было больно и… Страшно, – он нахмурился и размял затекшую шею, повертев головой. – Но не за себя.

– Значит, мы влипли, – Бэл выдал не переводимую тираду нецензурщины, но легче ему не стало. – И как быть?

– Играем дальше, не высовываемся, – Пол с трудом двигался, все тело невыносимо болело. – Чтобы не привлекать внимания.

– Это говоришь ты после такого концерта? – хмыкнул его друг, медленно поднялся и кое-как доковылял до стола, уставленного едой. – Приятель, ты им чуть мозги не поджарил. Видел их лица?! Тебя ж примут за нового мессию и создадут очередную церквушку с глупым названием.

– Надо было выпустить пар. Как думаешь, что нам стоит продолжить тур?

– У нас нет выхода. Дит дал понять, что не упускает нас из виду, но не предпринимает никаких действий, значит… – он оглянулся и посмотрел на товарища. – Значит, мы были лишь приманкой.

– Для Мор? – прохрипел Пол и потом прочистил горло, Бэл благородно сделал вид, что не заметил. – Очевидно. Но мы клюнули, поэтому…

– Мы не несем ответственности за её сумасшедших родственников! – сорвался Бэл, стукнув кулаком по столу, затем оглянулся на партнера по группе: – Хватит разводить сопли, Пол. Мы давно отказались от той жизни, начали новую, в отличие от Мор Она не может отпустить свою тьму, а ты с ней не уживаешься. Сколько раз вы пытались? И сколько раз ваше «жили долго и счастливо» заканчивалось хэппи-эндом?

Пол, ничего не ответив, поднялся на ноги и, не глядя на приятеля, подошел и потрепал Линду по плечу, чтобы разбудить. Собирались они, не проронив ни слова: барабанщица догадалась, что произошел какой-то разлад, поэтому не трогала своих и без того необщительных коллег.