Старый год

Мои ноги незаметно двигались все быстрее, и я почти бегом выскочил на пристань речных трамваев и еле успел остановиться наверху. Одна лодка лежала на причале, две другие были привязаны и покачивались на незаметной волне, а вот четвертая – видно, ее унесло и опрокинуло – как раз в этот момент причаливала. Один из бандитов выскочил на причал, чтобы привязать ее, второй сушил весла.

Я стоял прямо над ними.

Слева, облокотившись на парапет, замер Кюхельбекер, а Люси с Егором не было видно – они еще не подошли.

Бандит увидел меня и сказал:

– Чего смотришь, лодки не видал? – Он был молод, и его круглое мучнистое лицо было усыпано веснушками.

– Помочь? – спросил я.

– А чего помогать?

Он сложил весла и выпрыгнул на причал. Второй бандит уже завязал узел.

Они поднимались наверх и прошли совсем рядом.

– Ты чего здесь стоишь? – спросил веснушчатый. – Сбежать решил?

– А тебе что за дело?

– У нас порядок, – сказал бандит. – Не ошивайся здесь, а то с атаманом Веней шутки плохи.

Он провел ребром ладони по горлу и засмеялся.

Они медленно пошли прочь. Я не двигался.

Слева подходили Люся с Егором. Появление бандитов было для них полной неожиданностью, и, вместо того чтобы продолжать гулять вдоль парапета, они резко остановились.

Это вызвало подозрение у бандита.

– Смотри, – сказал он, – сколько их здесь скопилось.

Кюхельбекер правильно сделал. Он повернулся и пошел прочь, заглядывая вниз через парапет. Ребята стояли как вкопанные.

Бандиты чувствовали неладное. Но им лень было предпринимать что-то.

Они уходили, порой оборачиваясь.

Когда они отошли метров на пятьдесят, я увидел, что из Дворца вышел Веня в сопровождении Григория Михайловича и одной из женщин. Он тоже увидел меня и поднял руку, то ли призывая, то ли приветствуя.

Видно, самым разумным было тогда пойти к Вене, поговорить с ним и вернуться к лодкам через час. Но мы все уже были заряжены бегством. Внутри сидел азарт, напряжение, которое не позволяло остановиться и разойтись. Именно этот кураж заставил меня, вместо того чтобы подчиниться Вене, кинуться по ступенькам вниз и начать распутывать узел. Пока я возился с ним – узлы всегда сопротивляются, если ты спешишь их развязать, – я услышал четкие частые шаги по лестнице – Кюхельбекер оказался рядом со мной. Он прыгнул в лодку и сел на банку. И тут же начал устанавливать весла в уключины.

– Ну где же Егор с Люсей?

Вот и они. Они сбегают вниз, а за ними, буквально в пяти шагах, бежит веснушчатый разбойник – он первым сообразил, что нас надо ловить.

Узел наконец-то поддался моим усилиям, и веревка упала на доски причала.

– Прыгай! – крикнул я Люсе, потому что мне показалось, что она оробела и медлит.

Люся прыгнула, лодка закачалась. За Люсей пошел было Егор, но остановился – одной ногой на носу лодки, второй – на причале. Он не хотел меня бросать.

– Да иди ты! – крикнул я. – Не мешай.

Веснушчатый сбежал по лестнице и ринулся ко мне. В руке у него был хорошо заточенный нож. Финский нож из моего хулиганского детдомовского детства.

Но именно воспоминание о детстве и позволило мне перехватить его несильную руку и вывернуть ее так, что нож упал на причал. Я подхватил нож. И был рад – заимел оружие. Я не намеревался им пользоваться, но я мог его при случае показать.

Пока я поднимал нож, бандит снова кинулся на меня, я отшвырнул его дальше, и Егор, оказавшийся у него на пути, толкнул бандита в сторону; громко плеснула вода – бандит упал в воду.

Но сверху бежал еще один.

– Держись! – крикнул я Егору и, сунув нож за ремень, сильно толкнул лодку. Так сильно, что сам еле-еле успел упасть на нос – ноги наружу – и сшиб Егора, который упал внутрь. Лодка опасно закачалась, и Кюхельбекер принялся ругаться, вспомнив, видно, как скакал в кавалерийскую атаку в отряде Буденного.

Лодка пошла от берега. Кюхельбекер зачерпнул слишком глубоко, но уже со второго гребка он принялся работать быстро и уверенно.

Егор присел за моей спиной, рядом с девушкой.

На лестнице появились другие бандиты. Они были возбуждены, веселы, как будто их пригласили поиграть мальчишки из соседнего двора.

Вот и Веня. Он остановился сверху и машет руками.

– У вас что, огнестрельного оружия нет? – спросил я.

– Оно сюда почти не попадает, – откликнулся Кюхельбекер. – Не знаю почему.

В руках у Вени был пистолет. Он держал его двумя вытянутыми руками, как шериф из Сан-Франциско.

Пуля взбила фонтанчик воды.

– Лавируй, – крикнул я. – Из всякого правила бывают исключения.

Кюхельбекер гребанул правым веслом, лодка вильнула. Щепка отлетела от борта и ударила меня по щеке.

Нас подхватило течением, и с каждой секундой мы уходили все дальше.

Бандиты возились у двух других лодок.

– Вас сменить? – спросил я.

– Смени. – Кюхельбекер тяжело дышал.

– Я сам, – сказал Егор.

Он переполз, поменявшись местами, на место Кюхельбекера и принялся грести быстрее.

Мы почти достигли земли, когда первая из двух лодок отчалила от вражеского берега.

Мы не могли пристать прямо к берегу: над нами нависал обрыв – набережная была облицована гранитом. Мы стали двигаться дальше, к Метромосту, где склон спускался к воде.