Старый холостяк

Хартуэлл (в сторону). Будь она проклята! Пусть убирается - для меня это счастье, избавление. И все же она подлинное сокровище! Сколько нежности, красоты, порядочности! (Громко.) Постой, Сильвия! (В сторону.) Жениться?.. Каждый мужчина раз в жизни остается в дураках, но жениться - значит остаться в дураках на всю жизнь.

Сильвия. Зачем вы остановили меня?

Хартуэлл. Я отдам тебе все, что у меня есть, ты будешь все равно что моя жена, и свет поверит в это; более того, ты сама будешь так считать, пусть только я так не считаю.

Сильвия. Клянусь любовью к вам, нет! Я лучше умру, чем стану вашей содержанкой.

Хартуэлл (в сторону]. Женщина, к тому же неопытная, может быть, и останется честной - хотя бы из упрямства и духа противоречия. Проклятье! Это всего лишь "может быть", да и то на унизительных условиях! (Громко.) В таком случае, прощай. Не видя тебя, я сумею справиться с собой. Сильвия. Прощайте! (Делает вид, что плачет.)

Хартуэлл. Гм! Ну, поцелуемся на прощание. (В сторону.) Ее поцелуй слаще свободы. (Громко.) Ты добилась своего - я женюсь на тебе. Вся моя решимость растаяла от этого поцелуя. Еще один! Сильвия. А когда венчанье?

Хартуэлл. Как можно скорей. Не стану оставлять себе времени на раздумья, чтобы не остыть. Жди меня вечером - я бегу выправлять разрешение. Еще один поцелуй в доказательство того, что я действительно рехнулся. Так! (Уходит.)

Сильвия. Ха-ха-ха! Старый лис угодил в западню!

Входит Люси.

Боже, как ты меня напугала! Я уже решила, что он вернулся и слышал мои слова.

Люси. Ох, сударыня, я встретила вашего поклонника: он спешил так, словно бежал за повитухой.

Сильвия. Нет, милочка, он бежал за священником, предвестником появления повитухи месяцев этак через девять. Я нахожу, что умение притворяться так же естественно для женщины, как умение плавать для дикаря: даже если мы ныряем в омут впервые, нам ничего не грозит - нас выручит наш природный дар. Но как твои успехи?

Люси. Соответствуют вашим пожеланиям, коль скоро Вейнлава все равно не исправишь. Я выведала, что они с Араминтой вправду поссорились, и написала подложное письмо, в котором она первая ищет примирения. Уверена, это подействует. Идемте, я вам покажу. Идемте, идемте, сударыня, - вы получите истинное удовольствие, утолив и свою страсть, и свой гнев. Письмо доставит вам немалую радость - в нем соединилось все, что может прельстить наш пол.

Для женщины нет больше наслажденья,

Чем разом и любовь вкушать, и мщенье.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Сцена первая

Улица перед домом Фондлуайфа.

Входят Беллмур в одежде пуританского проповедника и Сеттер.

Беллмур. Вот ее дом. (Смотрит на часы.) Ну как, Сеттер? Идет мне лицемерие? Хорошо на мне сидит?

Сеттер. Наинабожнейшим образом.

Беллмур. Не понимаю, почему наши молодые люди так хвастаются своим безбожием. Распутничать под маской благочестия куда удобней.

Сеттер. Тс-с, сэр, и живей сюда! Из-за угла показался Фондлуайф и направляется в нашу сторону.

Беллмур. Ты прав: это он, а ему не следует видеть меня.

Уходят.

Входят Фондлуайф и Барнеби.

Фондлуайф. А я говорю, что останусь дома.

Барнеби. Но, сэр...

Фондлуайф. Вот несчастье! В этого парня вселился дух противоречия. Кому я сказал, бездельник, что останусь дома?

Барнеби. Умолкаю, сэр, но тогда прощай пятьсот фунтов!

Фондлуайф. Это как же? Погоди, погоди, ты, кажется, сказал, что условился с его женой, с самой Комфорт?

Барнеби. Условился. И Комфорт пришлет сюда Трибюлейшена, как только он объявится дома. Я, конечно, могу привести молодого мистера Прига, чтобы он составил компанию хозяйке, пока вы в отлучке, но вы говорите...

Фондулайф. Что? Что я говорю, мошенник? Я говорю, чтобы он близко к моему дому не подходил; я говорю, что он тщеславный юный левит {31}, изнеженный деликатесами, которые поглощает, чтобы выглядеть изящным в глазах женщин. Откровенно сказать, боюсь, не осквернил ли он уже алтарь нашей сестры Комфорт, чей добрый муж введен в заблуждение его набожным видом. Я говорю, что похоть сверкает у него в глазах и цветет на щеках и что я скорее доверю свою жену раскормленному капеллану какого-нибудь лорда, нежели ему.

Барнеби. Время уходит, сэр, а там ничего не сделать до вашего прихода.

Фондулайф. А здесь ничего не сделать до моего ухода. Поэтому я останусь, понятно?

Барнеби. И рискнете сорвать сделку, сэр?

Фондлуайф. Ну, довольно, довольно. Человеку, у которого красивая жена, и без этого забот хватает.

Барнеби. Только в том случае, сэр, когда он не выполняет своих супружеских обязанностей. А уж это все равно что из тщеславия снять хороший дом и напустить туда жильцов, чтобы было чем аренду платить.

Фондулайф. Очень меткое сравнение, мошенник! Ступай, попроси мою Кокки выйти сюда. Я дам ей кое-какие наставления перед уходом и кое в чем ее разубежу.

Барнеби уходит.