Старый пёс

Бассурманов по кличке Босс. Мелкий гадёныш эпохи накопления капитала. Шестнадцать лет как покойник. Мелкий-то мелкий, но Гамлету до него, как до Кремля… Прежде всего он сломал и подчинил бы своих приятелей Розенкранца с Гильденстерном, предъявив им компромат, за который в те времена вешали или на кол сажали. Откуда взялся компромат? Ну а как ему не быть, если сам Босс копает? Таким образом, возникла бы банда, где принц датский – пахан. Всю грязную работу делают кореша, а сам он сидит в сторонке – как бы ни при чём. Таков его всегдашний рецепт успеха. А методы – подставы да всевозможные «прокладки». Хотя, думаю, в довольно простой ситуации, в которой оказался Гамлет, особых изысков не понадобилось бы. Розенкранц с Гильденстерном по приказу Босса насилуют Офелию у неё же в спальне (Босс предварительно отправляет ей записку, мол, приду для разговора, жди). Эту записку клевреты изымают и сжигают, а девушке сворачивают шею и выбрасывают её, полуодетую, головой в окно, во двор замка. На теле жертвы находят другую записку, сфабрикованную Боссом: дескать, король силой лишил меня чести, жить с этим позором не считаю возможным. Полонию, отцу Офелии, и Лаэрту, брату её, Розенкранц шёпотом сообщает, что видел Клавдия, выходящего из спальни их дочери и сестры. Гильденстерн распространяет слух, будто Лаэрт грозился убить короля. В этой каше, пока Клавдий не опомнился, уже сам Босс – ночью – вваливается к дяде. Швейцарцы-телохранители, естественно, убиты Розенкранцем с Гильденстерном. Босс, не чуждый эстетства, рассказывает матери, кто на самом деле отравил её предыдущего мужа (она этого не знала) и заставляет женщину вонзить мерзавцу кинжал в сердце, пока того держат. Месть свершилась. Босс приказывает Гертруде сказать всем, что короля убил Лаэрт. На следующее утро Лаэрта казнят. Полоний, точно знающий, что его сын короля не трогал, и что Гертруда врёт, на похоронах Клавдия травит королеву. Полония казнят, а Босс из принца превращается в короля по праву… В общем, что-нибудь этакое Гамлет и организовал бы, если б был гражданином Бассурмановым.

– Ау, товарищ классик, ты где? – слышу я голос участкового.

Выглядываю из времянки. Он поднялся на крыльцо дома, кричит в открытую дверь и стучит кулаком о косяк.

Надо же, я даже не слышал его мотоцикла. И калитку, между прочим, не закрыл. Нельзя так безоглядно отлетать мыслями, когда-нибудь это плохо кончится…

* * *

«Классик» – потому что знают меня здесь как Сергея Есенина. Так в паспорте, так в военном билете. И паспорт, и военник – настоящие, не страшно предъявлять бывшим коллегам. Специально я себе полного тёзку отнюдь не подгадывал, это случайно получилось, да и не настолько хорошо, положа руку на сердце, наших великих поэтов сегодня помнят, чтоб портить жизнь их однофамильцам. Короче, «лодку быта» мой паспорт до сих пор не сильно мне утяжелял.

Я к чему веду?

К тому, что параллельный мир, в котором я существовал, когда-нибудь должен был выплюнуть меня в мир настоящий. Это случилось именно сейчас.

– …А дальше, Митрич, какой-то вестерн дурной, – рассказывал мне участковый Бодало. – Девчонка визжит, вырывается, молоковоз тормозит ажна юзом, продавщица, смелая баба, высунулась в дверцу и кроет бандюков матом, и вдруг – мотоциклист. Откуда он взялся, водитель цистерны не понял, наверное, просто догнал их всех по шоссе. Догнал, значит, остановился, вынул «тромбон» и давай лупить по джипу, красиво так перезаряжая одной рукой. Как в кино. Те, кто в джипе, труханули, Марину отпустили и сразу сдёрнули. Почтальонская сумка осталась в джипе. Ну и мотоциклист тоже, не будь дураком, свинтил. По моим прикидкам, эпизод длился секунд десять, не больше, ну ты понимаешь, как оно бывает, когда всё одновременно. Хоть свидетели и твердят про вечность и бесконечность. Водителю молоковоза показалось – час, бабе-молочнице – полчаса.

– Лица нападавших видели?

– Маринка, естественно, видела. Опознает, если что.

– А мотоциклиста?

– Был в шлеме.

– Номера кто-нибудь запомнил?

– Какие номера, Митрич, если вокруг стреляют?

– Ну да, ну да… Хотя бы марку машины?

– Водитель автоцистерны утверждает, что «лендровер».

– А этот, с «тромбоном», кого-нибудь ранил из джипа?

– Марина говорит, вроде ни в кого не попал. Стрелял по багажнику, по колёсам. Ей показалось, специально. Стрелял картечью.

– Пусть бы и пулями, гладкоствол не идентифицируешь… Как помповик конкретно выглядел – это кто-нибудь заметил?

– Со слов свидетелей – похож на наш «Бекас» или МП-133. Короткоствол с пистолетной рукояткой без цевья. Но они ж не спецы. Может, у парня похожий иностранец был, «моссберг», «ремингтон», мало ли вариантов… да и неважно это…

Это и вправду было неважно. Ну, прицепилась шпана на «лендровере» к юной почтальонше, ну, отняли у неё сумку, моё какое дело? Важно было другое: зачем товарищ капитан ко мне заявился?

– Люди болтают, Марина застрелила нападавших из пистолета, – решил я снизить оперативный градус, не нравилась мне эта серьёзность.

Бодало засмеялся.