Старый пёс

— Всё стесняюсь спросить, — сказал я, пряча тоску за словесными шпильками. — Ты вообще кто, Мишутка? Переодетый генерал?

— Упырь, — буркнул Рудаков, отвернувшись к окну.

— Михаил Брежнев, — отрекомендовался тот. — Фамилие такое редкое. Примерно как Есенин.

— Брежнев, говорят, обожал Есенина.

— Я к генсеку отношения не имею. Меня вы, конечно, не помните, я тогда практикант был — за сигаретами, за кофе, то-сё. А сейчас — майор.

— Шестой орчатник, конечно? — проявил я проницательность… жаль, мимо, не попал в строку.

Миша Брежнев весело оскалился, глянув на меня в зеркальце заднего вида:

— Обижаете, Сергей! ОРЧ[1] номер шесть — это для людей другого склада, не для меня. Я — скромный убойщик. ОРЧ номер один.

— Из тридцатого отдела, — добавил Рудаков, как сплюнул.

— Подождите, хлопцы, — ничего не понял я. — Когда я уходил, на Петровке было семнадцать отделов. Потом, я слышал, добавился пяток… Что, правда есть тридцатый?!

— Нет такого отдела, — спокойно сказал Миша. — Дядя следователь шутит.

— Есть такие ведомства, где шутки ценят, но сами шутить не любят. И нумерацию подразделениям дают такую, чтоб враг не догадался.

— Загадками изволите, — сказал я им.

— Давай замнём, юрист, — хмуро сказал Миша Игорю. — Нашёл время… — Он явно хотел добавить «идиот», но сдержался. — Сергей, что вы решили?

— Я подумаю.

— Без вопросов. Ждём и надеемся.

— Значит, говоришь, убийство Радика Франковского ставит под угрозу государственные интересы? — спросил я его.

— Мы, наверное, причиняем вам боль, так спокойно рассуждая об этом, — ответил мне этот паршивец. — Видите ли, трагедия, произошедшая с доктором Франковским, как-то связана со всем остальным, пока непонятно, каким образом. Но это отдельное, самостоятельное дело, конечно. Просто он был вашим другом, что, возможно, повлияет на ваше решение.

— Кстати, дело веду я, — напомнил Рудаков. — Миша, ты не борзей! Я мог и не показывать тебе фотографию с Сергеем, и что тогда?

— Не мог, — отозвался майор безмятежно. — Тогда бы ты был последним гадом, а это противоречит твоему досье из ЦПД.

— Ты читал мою медкарту из ЦПД?! — вскинулся Игорь.

— Нет, ясен пень! Кто ж мне даст! Но её и не надо читать, чтоб понять, что ты не последний гад. Последних гадов берут или в УСБ, или в судьи. Или, например, в ОРД номер шесть…

— Хватит паясничать! — крикнул я. — Вы, оба! А ну заткнулись!

— Заткнулись, заткнулись… — дал Игорь задний ход.

— Майор, что означает твоё «возвращайтесь»? В какой форме?

— Честно говоря, нас устраивает любой вариант. Например, в Главк может вернуться подполковник Ушаков, причём на хорошую должность. Нет ничего невозможного. С другой стороны, в Москве может появиться некто Есенин, простой криминалист, который будет оказывать Главку услуги консультанта. Или не Главку, а лично нам — частным порядком. Консультировать меня, мою группу, а также, вот, товарища полковника, руководящего следственной группой… Выбор за вами, Сергей. Важна сама помощь, а не её форма.

Мы уже выехали на Петербургское шоссе и теперь постепенно приближались к развязке: вправо — на Москву, прямо — в город Тверь.

— Едем прямо, — сообщил я.

— Зачем? — напрягся Рудаков.

— Заглянем в областную клиническую больницу, она будет вскоре за развязкой. В больнице поговорим с одной храброй девушкой. Это, кстати, и вам надо. Напрямую относится к делу Франковского.

— Надо, значит, надо, — сказал покладистый Миша.

— А что, похоже, совместная работа началась? — расплылся Рудаков в улыбке.

— Посмотрим. Ты мне пока обрисуй, что у вас стряслось, можно кратко. Подробности я прочитаю в Москве, если вы не наврали про копию ОД.

— Лады!

* * *

Радика не просто зарезали, его фактически вскрыли. Причём, по мнению судмедэксперта, во время процедуры тот был ещё жив. Добили его позже — с помощью римского трезубца…

Кино, блин.

Это если совсем кратко.

Я понимаю — насадили бы на вилы, чтоб продвинутая домохозяйка, дойдя до этого эпизода в каком-нибудь сериале, воскликнула: «Боже, какая пошлость!» В центре огромной квартиры со свободной планировкой (то есть без дверей), в царстве евроремонта лежит труп, проткнутый садовыми вилами… не знаю, лично мне это пошлым бы не показалось.

Что касается Радика Франковского, то трезубец из Древнего Рима (только наконечник, понятно) в его мирке был вполне гармоничен. Он уже по молодости был коллекционером, известным в своих узких сферах, а за прошедшие годы, как мне поведали, приобрёл настоящий вес и репутацию, изрядно выходящую за границы простого хобби. Скажем, по ящику не раз выступал, и не как профессиональный медик-криминалист, а именно что как эксперт по древностям, способный рассказать благодарной аудитории много интересного.