'Стать богом

Она перевела дух и встала. Ступни коснулись холодного пола и девушка вовсе пришла в себя. Прошла к окну, чтобы понять, где находится. И увидела лишь круглую площадку чуть ниже, со скамьями и зубьями как у башни, а дальше, за ней, лишь пятна в которых угадывался лес, озеро. И все так далеко и сверху, что сомнений не осталось — она в высокой башне, возможно на самой окраине города.

Что ж, выходит не придется ей познакомиться с достопримечательностями Ажилона. Не беда — посмотрит Амилон, то самое «сердце ангелов» — мечту Изеля.

Развернулась к мужчине и встала у стены, подперев ее плечом:

― Ты новенький? Местный? Что-то я не видела тебя в конвое.

Мужчина молчал, и головы не повернул. Его явно больше интересовал кубок, чем девушка.

― Где твои начальники братья — солдатики — Уриэл с Рафаэлем? Когда едем в Амилон?

Мужчина не шевельнулся, даже не моргнул.

― Ты немой?

Молчание.

― Глухонемой?

Тишина.

Вите надоело — пошла к дверям, попыталась открыть, но те были тяжелые, кованные и никак не поддавались. Девушка просто треснула по ним кулачком и повернулась к мужчине: новый вид издевательства, да?

Незнакомец встал, медленно подошел к ней и склонился к самому лицу:

― Ты в Амилоне. Никуда ехать больше не придется.

― Каким образом? ― просипела через паузу. Глаза огромными стали от новости.

― Ты спала. Только здесь больше двух суток.

Голос мужчины был ласков настолько, что девушка растерялась еще больше.

― Ааа… вообще сколько?

― Трое. Я стал беспокоиться.

Вита моргнула: тревожился за нее?

― Ты кто?

Незнакомец выпрямился, посмотрел на девушку так, словно она удивила его своим вопросом, и разжал губы:

― Амин.

Его имя с минуту доходило до нее. И вот девушка побледнела, отступила, втиснувшись в стену.

Амин! Главный ангел, архан арханов.

Главный палач демонов, убийца детей. Тот, кто начал войну. Тот самый, что держал Виту в подземелье, тот, кто вообще придумал подобное издевательство. Тот, кому она должна сказать спасибо за то, что в ее жизни были лишь сырые холодные казематы, крысы, палачи и боль.

Девушка бледнела на глазах Амина, Амин на ее глазах мрачнел.

― В чем дело?

И он еще спрашивает!

― Ты!.. ― у нее горло перехватило, еле справилась. ― Редкая сволочь. Главная сволочь! ― прохрипела.

У мужчины бровь вверх ушла:

― Поясни?

― Ты!.. Ты начал эту войну! Ты убиваешь нас!..

― Нас — этого кого?

― Демонов!

― Кого-нибудь еще?

― Мирное население! Твои палачи жгут деревни, убивают обывателей! Детей!!..

― Ты видела хоть одного ангела убившего не демона? Видела, как ангелы поджигают деревни? Видела, как убивают население?

Его голос стал вкрадчив и, Вита, только открыв, закрыла рот, сообразив, что с ней говорят как с тяжелобольной.

А что она могла сказать в ответ? Она действительно не видела, как уничтожают, она видела последствие уничтожения. И кто это сделал — очевидно, чтобы там не выдумывал этот главный урод.

― Ты слишком долго спала. Давай поговорим позже…

― Позже я тебя убью! ― выпалила правду, не сдержалась. Сейчас у нее бы не хватило сил, поэтому смысла лезть нарожон не было. Но завтра, чуть окрепнув, она это сделает!

Мужчина склонил голову на бок, словно в таком ракурсе глядя на Виту он больше поймет из того что она ему говорит. И вдруг заулыбался.

― И только?

― Я не шучу!

Улыбка не исчезла с его губ, но взгляд мужчины стал жалеющим, и это было невыносимо. Вита от сонма ярости и непонимания, как можно таким уродиться, говорить нормально не могла — дыхание то и дело перехватывало.

― Ты редкий гад… Ты изувер! Ты… Держишь людей в подземельях, издеваешься!..

Амин перестал улыбаться, схватил вдруг девушку за плечи и потащил к стулу. Усадил, а сам навис над ней, упершись одной рукой в край стола, другой в спинку стула у головы Виты.

― Какое подземелье? ― спросил, словно сомневался, нормальна она или нет.

― Твоя лаборатория! Где ты мучаешь людей, ставишь на них эксперименты!..

― И на многих?

― Да!

И смолкла, сообразив, что не знает точно, сколько людей было вместе с ней.

Амин буровил ее взглядом так, что Вите показалось, она сейчас вспыхнет и сгорит.

― Значит, ты была в какой-то лаборатории.

― Да! В твоей!..

― Я лично держал тебя?

― Нет! Но!..

Вита смолкла, увидев, что твориться с глазами и лицом мужчины. Он серел на глазах и смотрел так, словно готов был заплакать и кого-нибудь убить одновременно.

― Пять лет… ― протянул с отчаяньем и неверием. Складывалось впечатление, что он в шоке. Вита смотрела на него и терялась.

― Значит, я держал тебя, а потом отпустил…

― Меня спасли демоны, ― не заметив, как перешла на шепот, ответила девушка. ― Выкупили.

― Выкупили, ― кивнул. В голосе появились стальные нотки, и взгляд уже был полон гнева.

Мужчина выпрямился:

― Каким же образом?

― Каким все покупают и продают?

― Вот и мне интересно — каким.

― Ну-у… деньги, ― повела плечами, не зная, что еще ответить.

― Деньги, ― повторил как эхо. ― Конечно. Только вот никто не знает, как они выглядят, ― и качнулся к Вите, склонился опять к ее лицу, глядя ей в глаза с жалостью и состраданием. ― У нас нет денег, Вита. У нас ничего не продают и не покупают — у нас обменивают.