Стать человеком - Часть 1 (СИ)

Но мы уже обедаем и я не говорю ни слова против. Я смирился с обедом и даже не замышляю отказаться от ужина. Я образцовый участник курортного романа. И я из последних, под большой процент занятых сил держу бьющийся в истерике щит. Он дрожит и гудит, он звенит и рычит. Он жаждет вырваться, упасть и дать дорогу воющей ненависти. Меча ещё нет, но вот когти отросли, словно стилеты. И мой когда-то красивый щит давно покрыт уродливыми царапинами. Я только подготовился к очередной яростной атаке, как вдруг прозвучал он. Мой долгожданный спаситель. Телефонный звонок. Татьяна взяла трубку и посмотрела на экран.

- Подруга звонит!

Наконец-то! Это я не ей. Это я себе. А ей?

- Как всегда слишком рано.

На лице Татьяны мелькнула извиняющаяся улыбка. Ну, что вы, не стоит извиняться. Давайте обнимемся и заведем хоровод. Давайте я подарю вам живого фламинго. Назовите его моим именем и кормите исключительно крабами. А когда он загнется от такой диеты, не плачьте ни секунды.

- Вера, оказывается, прилетает уже сегодня, - Татьяна повесила трубку. - Боюсь мне надо идти.

- Не бойся, тебе не идет.

Попрощались мы легко, без слез и проникновенных взглядов. Она дала мне номер своего телефона, а я сказал, что постараюсь позвонить. Стоило, конечно, пообещать, но не хотел я обещать невыполнимого. Скоро я снова был один.

Я стремительно дошел до своей гостиницы заперся в номере и открыл ноутбук. Я писал про человека. Такого похожего на каждого, но все же совсем другого. О том, что он должен жить и должен любить эту жизнь. И его мнение на этот счет совершенно не важно. Кто он такой, чтобы так нагло оспаривать свое счастье? Я спрошу ещё раз. Кто он такой? Нет ответа...

Я тяжело вздохнул. Передо мной все также лениво и безучастно текла река. Значит вот так? Да, как-то вот так все и будет. Удовлетворён? Впрочем, это явно не то слово. Очарован? Да, как-то так. Только говорить это надо с жестким, наскальным сарказмом.

Ну, что ж, в путь! В недолгий, нелегкий путь начинающего щитоносца. Выше щит, новобранец! Тебе не отсидеться в окопах. Тебе не стать генералом. А знаешь, что будет за дезертирство? По глазам вижу, что знаешь. По кривой, трусливой усмешке. А значит, что? Правильно! Выше щит! Еще выше! Крепче держать! Глаза не закрывать! Шире! Шире распахнуть! И не закрывать, пока не пробьет отбой!

Меня немного шатало, но это, наверное, с похмелья. Я свернул в пустой, окаймленный серыми домами переулок и вдруг увидел себя. Я шел мне навстречу. У меня было озабоченное лицо, небритые щеки и большая коричневая сумка. Я быстро переставлял короткие ноги и точно знал куда иду. И не было во мне ничего достойного чужого внимания.

И вдруг пробило, ударило, сокрушило. С грохотом упал щит. Молнией рванулась в мир неукротимая ненависть. Засмеялась, захохотала, заскрежетала, залязгала разорванными кандалами. Завыла, зарычала, залаяла. И не поймать, не запереть, пока сама не устанет от дикой, грешной пляски. И разум будет ловить лишь одно роковое слово. Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу тебя!

Я ударил себя по озабоченному лицу. По небритым щекам. С силой, со злостью. И да! С лютой, безжалостной ненавистью. Я упал, выронив сумку, крестом разметав руки, в изумлении распахнув широкий рот. Зря я упал. Упавшего бить всегда легче. И я бил! За все, что стерпел. За все, что придется стерпеть. Я бил свое искривленное в ужасе лицо, свою тощую грудь, свой вялый живот. Я ненавидел себя! Только себя я сейчас и ненавидел!

Наконец я резко остановился, и в последний раз взглянул на свое окровавленное, еле дышащее отражение. С прощальной печалью заново поднял испачканный в грязи щит. Пора! Вот теперь уже точно пора! Без права досрочного. Без свиданий и прогулок. Ты знаешь, что я прав. Я посмотрел на часы. Время выдвигаться на вокзал.

Через час я уже сидел на неудобном кресле и безвольно смотрел в окно. Я возвращаюсь в Москву. Возвращаюсь домой. Возвращаюсь вроде бы со щитом, но кажется, что на щите. Сегодня я предал верного друга и улыбнулся заклятому врагу. И это, конечно, временно. Только до тех пор пока...

Клянешься? Не клянись, нечем тебе ещё клясться. Разве что щитом, но не хотелось бы клясться последним. Эх, вернуть бы все чуть-чуть назад. Но поезд уже тронулся с перрона. Ему плевать, кого он везет в своих потрепанных вагонах. Он просто проедет свой путь от завода до свалки. Как бы мне этот путь не повторить.