Стать драконом (ЛП)

— Ни на секунду. Я повидал в своей жизни всяких оборотней. Больших и маленьких. Волосатых, пернатых и чешуйчатых. Никто, и я имею в виду, никто никогда ничего не говорил о драконах. — Он округлил глаза, когда в голову пришла внезапная мысль. — Если только вы не драконы Комодо. Видел их однажды в зоопарке. Неразумная разновидность, конечно. Они крутые, даже если и относятся к более причудливому виду аллигаторов.

Ксилия в шоке округлила рот.

— Твоя пара только что намекнул, что мы ящерицы?

Эйми поморщилась.

— Да. Но в его защиту скажу, что он действительно, похоже, не знает о нашем виде.

— Но он дракон. Я чувствую это по запаху.

— Знаю. Пыталась сказать ему, но он настаивает на обратном. — Эйми пожала плечами. — Возможно, эксперименты в Биттехе повредили ему воспоминания.

— Или, возможно, я говорю правду, — вмешался Брэндон.

— И что за правда? — спросила тётя.

— Я аллигатор из Эверглейдс, которому скрестили гены, и в результате получилось вот это. — Он обвёл рукой тело. — Это не гибридная форма, как вы говорите. А я. И только я. Никакие лекарства этого не исправят.

— Ты утверждаешь, что учёные изменили твою генетику?

— Да.

Он не пошевелился, когда Ксилия подошла и обнюхала его. Обоняние важно среди оборотней. Люди, как правило, больше полагались на зрение, но с оборотнями и, в частности, с животными, нос мог нарисовать более яркую картину. Обычно нос не лгал. Тётя отступила на шаг, нахмурившись, и взгляд её стал задумчивым.

— Он пахнет не так, как все, с кем я сталкивалась, но, несмотря на странность, я бы поставила большую часть своего клада на то, что он дракон.

— Клад? Как в случае с сокровищем? Способ увековечить миф.

— У всех драконов есть клад, — ответила тётя, повернулась и снова пошла.

— Что в этом кладе? Сундуки с сокровищами, золотые монеты, драгоценности?

— Немного того, немного этого. Также коллекционирую старинные мускул-кары и скаковых лошадей. — Ксилия помахала рукой над головой. — Зара, её мать, одержима оригинальными игрушками из «Звёздных войн».

— А тётя Иоланда коллекционирует чистильщиков бассейнов, — пробормотала Эйми, одарив его дерзкой ухмылкой.

— Что мы говорили о сплетнях, юная леди?

— Сделай их пикантными.

— Думаю, ты путаешь меня со своей тётей Вайдой.

Постоянная словесная перепалка оказалась настолько увлекательной, что Брэндон просто наблюдал. И сосредоточился лишь, когда Ксилия обратилась к нему.

— Это моя аптека. Заходи.

— Зачем?

— Опять глупые вопросы. — Для леди с элегантной внешностью она закатила глаза, как чемпион. — Войди, потому что я хочу кое-что попробовать.

Брэндон нахмурился.

— Попробовать что? Я же говорил, что это невозможно исправить.

— Ты продолжаешь это твердить. Дай угадаю, тебе это сказал один мужчина.

— Да.

Это быстро становилось вторым самым странным разговором в его жизни, первый — заявление Эйми о том, что он дракон.

— Правильно ли я поняла — ты поверил на слово врагу? Я предполагаю, ты не дружишь с тем, кто это рассказал. — Она взмахнула рукой.

— Нет, не дружу.

— Ты дал врагу заверить себя, что это необратимо, и поверил ему. А второе мнение узнавал? — Он поджал губы. — Ты пробовал какой-нибудь план лечения?

Он почти почувствовал призрачный шлепок матери, пробормотавшей: «Идиот».

Ксилия заговорила мягче.

— Позволь помочь тебе, мальчик.

Кто-то схватил его за предплечье, и Брэндон понял, Эйми прикоснулась к нему.

— Ты можешь доверять ей. — Он хотел сказать: «Я даже не знаю, доверяю ли тебе», но сдержался, потому что, как ни странно, действительно доверял. Она говорит правду. — Это не повредит.

— Так говорили врачи до того, как приходила агония. — Вместе с изнуряющими криками. Со временем даже эта боль не смогла его встряхнуть.

— Некомпетентные шарлатаны. Пытаются использовать только современную науку для того, что во многих отношениях древняя магия. Я делаю смесь того и другого.

— Давай или я буду звать тебя курицей. — Хмыкнула Эйми.

— Ты только что дважды бросила мне вызов?

— Скорее трижды, а значит, ты не можешь отказать, — ответила Эйми, беря Брэндона под руку и таща за тёткой. — Тебе есть что терять?

Жизнь? Не велика потеря, учитывая, что она теперь ни хрена не стоила. А как же сестра? Он даже не приблизился к тому, что можно назвать помощью ей. Он ничего не может поделать, так как двуногая ящерица не могла передвигаться на публике.

Больше всего он хотел снова стать нормальным, и желание не исполнится, если не идти на риск.

Брэндон шагнул в комнату.

— Ладно, вперёд.