Стать японцем

Со второй половины 20-х годов популярность физкультуры и спорта в Японии резко возросла. В условиях начавшегося формироваться в это время потребительского общества спорт стал частью индустрии развлечений. Газеты и радио (с конца 20-х гг.) широко освещали спортивные состязания. По количеству репортажей первые два места безоговорочно принадлежали бейсболу и сумо, на третьем месте оказалось плавание, где японские атлеты стали добиваться определенных международных успехов.

Популярность спортивных зрелищ поддерживалась усилиями государства по внедрению физкультуры и спорта в японские массы. Считалось, что здоровое тело является вместилищем здорового духа. Вслед за западными странами японские врачи и власти решили, что для здоровья нации следует развивать физкультурно-спортивное движение. Свою роль сыграло и то, что Япония была страной сравнительно бедной, средств на развитие медицины не хватало. Точно так же не хватало населению средств на улучшение питания.

3 ноября 1924 г. (в день памяти императора Мэйдзи) состоялся Первый всеяпонский день физкультуры, в котором приняли участие 11 760 школ и 2860 детско-юношеских организаций. В качестве организатора выступило Министерство внутренних дел, то есть полиция. В приветствии тогдашнего министра Вакацуки Рэйтаро по случаю открытия Вторых игр говорилось: «Цель [этих игр] — собрать в одном месте спортсменов со всей страны, чтобы они предстали перед духом великого императора Мэйдзи, который является главным

действующим лицом в деле создания новой Японии, чтобы они отдали дань его святой добродетельности. Вместе с тем рассчитываем, что игры внесут вклад в закалку народного сердца и души, помогут повысить народный дух, сделать его более качественным и здоровым»¹⁰⁵.

Таким образом, главная цель мероприятия — вовсе не соревнования, они — лишь повод для того, чтобы собраться вместе многим молодым людям и поучаствовать в ритуале поклонения императору. Спорт важен не сам по себе, он рассматривается как инструментальное средство для подъема и закалки народного (коллективного) японского духа, а не каждого человека в отдельности.

Соревнования проводились как по европейским (легкая атлетика, плавание, теннис, бейсбол, футбол, волейбол, баскетбол, гребля), так и по японским видам спорта (кэндо, дзюдо, стрельба из лука, сумо). В 1929 г. количество участников игр составило 8 380 202 человека. Физкультура и спорт были подняты на государственный уровень, сами игры получили название «Игры святилища Мэйдзи». Возле этого грандиозного святилища был построен стадион вместимостью в 65 тысяч человек, который и стал главным центром физкультурноспортивного движения страны. Только что прошедший церемонию интронизации император Сёва (Хирохито) почтил своим присутствием игры 1929 г. Наблюдал он и за соревнованиями по традиционным единоборствам (фехтование-кэндо и дзюдо), которые проводились в двух дворцовых манежах 4—5 мая этого года. Присутствие императора на этих соревнованиях, безусловно, придавало чисто японским видам единоборств высочайший статус.

Помимо присутствия императора, эти соревнования имели еще одну важнейшую особенность. До этого времени определение победителя в схватке было делом редким, спортсмены обычно выступали как бы в качестве артистов, демонстрирующих свое мастерство. Такая ситуация являлась отражением общекультурной установки на предотвращение конфликтов внутри любых коллективов. Это резко отличало японские «единоборства» от европейского спорта.

Но на соревнованиях 1929 г. в императорском дворце победитель определяться все-таки стал, что вызвало немало протестов со стороны традиционалистов, утверждавших, что состязательность является чертой западного, а не японского миропонимания. Так что присутствие императора, освящавшего это новшество, не выглядит излишним. Тем не менее и в дальнейшем японские единоборства в значительной степени сохраняют свою родовую особенность: установку на собственное самосовершенствование (прежде всего моральное), на победу над собой, а не над противником. В популярнейшем романе Ёсикава Эйдзи (1892—1962) «Миямото Мусаси» (печатался в газете с 1935 по 1939 г.) при описании решающего поединка чувства главного героя Мусаси характеризуются таким образом: «Огромный, как скала, враг исчез из взора Мусаси. И одновременно сам Мусаси перестал существовать. За мгновение до этого желание победить тоже куда-то исчезло». Мусаси, естественно, побеждает своего гораздо более сильного соперника, поскольку тот верил в «свое искусство и в силу меча», а сам Мусаси — «в меч духовный».