Стать писателем пьес. Мастер-класс

Мой совет на великих взирать с почтительным трепетом и восхищением, но без робости или страха. Как на звезды в небе. Гораздо важнее обнаружить некую логику космических траекторий, согласно которой они оказались там, далеко наверху. Заманчиво, весело, круто – однажды добраться туда самому. И чтобы добраться, помимо таланта, писателю пьес необходима высокая цель. Ведущая к звездам…

Невозможно долго и слепо чего-то желать (незнамо, чего!), тупо куда-то стремиться (незнамо, куда!), изо дня в день истязая себя писанием неодушевленных слов.

Высокая цель неизбежно приведет писателя пьес к собственным ответам на вечные вопросы: почему нам так трудно живется? почему надо мучиться? почему все не просто? почему надо верить и так трудно довериться? почему нет прощенья? почему надо казнить, если можно миловать? почему солнце одинаково светит добрым и злым? почему одного любят, а другого не любят? почему одному достается все, а другому – ничего? для чего родиться и потом умирать, а не жить вечно? что есть грех? что Судьба? что Божество? что Счастье? что Творчество? что Свобода? что Истина? что Смерть? что Любовь?..

Софокл и Шекспир метили предельно высоко и потому, надо полагать, сияют так ярко и долго.

По моему ощущению (давно, впрочем, сменившемся уверенностью!), высокая цель и есть тот заветный, единственный ключ, открывающий двери Искусства.

Высокая цель (необъяснимо, но факт!) сама выбирает средства для достижения. И чем она выше – тем (опять же, загадка!) совершеннее пьеса.

Незабываемое ощущение – когда получается пьеса!..

Возможно, кому-то мои маленькие прозрения покажутся всего лишь моими частными фантазиями. Говорю исключительно о своем опыте, другого у меня нет. Поверьте, она существует – незримая связь между высотой наших устремлений и тем, что мы пишем. От того, в каком направлении движемся (наверх или вниз!) зависит жизнь пьесы: долгая и полнокровная, либо короткая и жалкая. Всякий волен решать, куда целить…

7. Мотивация

Высокая цель и мотивация к ее достижению – что сиамские близнецы: одно без другого не выживает.

Случайно возникшая цель, промелькнувшая будто, как призрак, даст сил продержаться какое-то время. И даже чего-то удачно сообразить. Но, счастливо угаданная, пусть и далекая – как ничто другое мотивирует писателя выносить все невзгоды на пути к своему Театру.

Момент просветления (если о себе) наступил, когда поменял в сознании слово «драматургия» на слово «Жизнь». (Точнее – «Другая Жизнь»!) Которая будет, мерещилось мне, более понятной, более доброй, более терпимой, более мудрой, более честной, более красивой и более веселой. И вообще, обнаружить на нашей планете возможности другой жизни – представлялось невероятным. Как, помирая в пустыне от жажды, вдруг набрести на колодезь с водой.

Эта жизнь, рассуждал я, уже существует. И к чему еще мне повторять, что и так существует?

Взяло время понять, что такое – другая жизнь? И где она прячется, и как мне её обнаружить? И как еще так записать, чтобы выразить полно и внятно? Превратить в игру? Сделать необходимой?

Повертев головой по разным сторонам, заглянул однажды внутрь себя, где обнаружил великое множество других моих жизней.

Одного за другим и одну за другой я разглядывал и доставал из себя мужчин и женщин разных возрастов, устремлений и верований, добрых и злых, благородных и подлых, грубых и нежных, равнодушных и любящих, ищущих и обретших. К моему изумлению, все они были мной. Кто-то, возможно, мной лучшим, а кто-то – мной худшим. Всякими были они – те, что я…

Нагоняя туману, легко разглагольствовать об особом устройстве натуры художника. Честнее, пожалуй, признать, что во мне (в нас!) всего с перебором.

Еще, все пытался понять, отчего я так нежен и чуток с моими мужчинами и женщинами? Никого не сужу, всех люблю и жалею, и плачу по каждому?

Оказалось – себя я люблю, и себя я жалею и слезы лью по себе…

С пониманием пути придет мотивация к действию. Осознание миссии. Вера в себя. Без которой трудно вставать по утрам…

8. Концепт

По ощущению, пьеса родится, как и жизнь на земле, из Хаоса и Абсурда. От внезапного Озарения. В доли мгновения вы вдруг увидели ваш другой мир (вашу новую пьесу!), и он (и она, ваша пьеса!) вас восхитил (восхитила!). Своей простотой, понятностью и совершенством, своей новизной и своими возможностями. И далее, кажется, дело за малым: построить его, этот мир…

Из множества обозначений первопричины любого художественного произведения – Озарение, Замысел, Идея, Затея, Наитие – мне больше по вкусу «Концепт». На слух звучит по-мужски – определенно и твердо. И, наконец, актуально: сегодня повсюду, куда ни посмотришь, увидишь его, концепта, следы: от зубной щетки, детской игрушки или одежды – до автомобиля и небоскребов.

Концепт, по Спинозе – зародыш мысли. Буквально читай – зачатое мыслью.

Концепт для писателя вообще и писателя пьес, в особенности – что семя, брошенное в землю для произрастания злаков.