Стать счастливой (СИ)

Муж к тому времени спился и деградировал. От интеллигентного молодого человека не осталось и следа. Постоянные пьянки и побои сделали свое дело — я собрала свои вещи и переехала в комнату общежития, предоставленную мне радиохимическим институтом, где я училась и вечерами подрабатывала лаборантом.

Замуж я больше так и не вышла. Все мои попытки забеременеть кончались крахом надежд. Смирившись с мыслью, что всю жизнь проживу одна, я с головой окунулась в научные исследования и разработки. Часто ездила по всему Советскому Союзу в поисках неизведанного и неизученного, а по возвращении в родные стены института, ставила опыты и делилась знаниями со своими студентами.

К пятидесяти пяти годам я получила высшую ученую степень - звание доктора наук, но выйдя на заслуженную пенсию, я уволилась с работы и всю свою оставшуюся жизнь решила посвятить детям из местного детского дома.

Прикупив домик в Подмосковье, выращивала овощи и фрукты. Мне одной много не нужно было, а вот детям, лишенным родительской ласки и любви, лишнее яблочко не помешает.

Пять лет прошли как одно мгновение. В тот злополучный день, когда произошла железнодорожная авария, я возвращалась из города, нагруженная доверху семенами и саженцами.

Было раннее утро, и многие пассажиры электрички мирно спали. Я, как истинный жаворонок, не могла уснуть, и чтобы не шуметь, в задумчивости уставилась в окно, наблюдая за движущейся за нами тенью и вспоминая свою молодость.

Мое внимание привлекла яркая вспышка на небе, а следом за ней почувствовала сильный удар. Электричка сошла с рельс и по инерции еще несколько метров двигалась вперед. Глухой удар сзади смял наш вагон, словно гармошку. Истекая кровью, я потеряла сознание, чтобы проснуться прикованной к металлической балке.

***

В несчастье судьба всегда оставляет дверцу для выхода.

Мигель де Сервантес

Сознание возвращалось медленно, я будто выныривала из омута беспамятства и вновь в него погружалась. Не раз и не два ощущала, как мое тело бьется в конвульсиях, словно от удара током, как меня периодически окатывают ледяной водой. Сколько по времени эта пытка продолжалась не знаю, но садисты, удовлетворившись моим состоянием, оставили меня ненадолго в покое.

Зрение, в отличие от слуха и голоса, восстанавливалось с трудом. Я едва могла

различить силуэт снующего туда-сюда человека. Он все время что-то делал, перебегая от одного стола к другому. И бубнил, бубнил, бубнил, словно старая

карга, вызывая во мне острое чувство отторжения.

- Как особь? — услышала я голос, звучавший будто издалека.

С трудом повернув голову, рассмотрела силуэт вошедшего. Он был намного крупнее бубнившего. Даже с моим зрением я могла с легкостью понять, что передо мной явно не человек. Крупная голова на не менее массивном туловище, две пары рук и две ноги. Кульминацией моего любопытства стал длинный, стелящийся по полу хвост.

Осознание того, что я нахожусь не на родной земле, а передо мной явно не люди, проходило медленно. Ну никак не верилось в то, что меня могли похитить космические пришельцы. Ладно была бы молодой и здоровой, но ведь я далеко не первой свежести. Зачем им старуха, которая и так умрет через десяток лет?

- Не забудь внедрить ей межгалактический язык! — предупредил вошедший.

- Уже, но результат станет известен только завтра. Ее тело слишком пострадало от нашего вмешательства в движение их транспорта, пришлось восстанавливать буквально по частям. Боюсь, она просто не выдержит всех изменений.

- Делай, как считаешь нужным, но через десять ситт она должна быть полностью готова.

- Не беспокойся, Маэр, - заверил первый, смотря на меня. — Сегодня же сниму с нее все блоки и генные ограничители. Уверен, эта особь нас еще удивит.

Маэр, главный в этом зоопарке, ушел, оставив меня одну с этой психически-

неуравновешенным незнакомцем, который, потирая в предвкушении руки, двинулся в мою сторону.

К сожалению, я не могла не только видеть, но и полноценно двигаться. Сопротивляться сейчас было бесполезно. Мой рациональный мозг просто кричал о том, что не следует противиться и лучше полностью отдаться их экспериментам. Только вот мозг мозгом, а душа все равно уходила в пятки каждый раз, когда надо мной смыкался полупрозрачный купол.

- Все хорошо, Маэр! — довольным голосом произнес бубнивший. — Главное жива! Немного подкорректируем геном и можно отправляться на торги.

Я дико боялась боли. Все манипуляции, проводимые над моим телом, сопровождались нестерпимой формой ее проявления. Почти всегда теряла сознание, чем неимоверно злила местного медика.

Зрение мне восстановили уже на следующий день после того, как Маэр велел

готовить меня к торгам. Рассматривая обстановку вокруг себя, пришла к выводу, что нахожусь не на планете, а на космическом корабле. Об этом свидетельствовала легкая вибрация и монотонный гул двигателя.