Стать сильнейшим (СИ)

С Тией Харрибэл у него сложились довольно странные отношения. Вастерлорд относилась к нему хорошо, даже взялась обучить использовать серо, иерро и сонидо, но при этом старалась не идти с ним на контакт. Женщина охотно тренируется во владении своим мечом и в концентрации реацу, и при этом старательно сводит на нет любые разговоры на отвлеченные темы, а костяная маска мешает рассмотреть выражение лица. Единственное, что сказала ему Харрибэл за все время их знакомства, не касающееся тренировок – «Я хочу продолжить эволюцию». Ее фрасьоны относятся к капитану с трепетом и почтением, но при этом стараются держаться от него подальше.

Кеншин прикрыл глаза, позволяя себе несколько секунд насладиться легким теплым ветерком, ласкающим кожу. «Ладно, пора мне уже двигаться,– мужчина чуть усмехнулся и тут же насторожился: до ушей донесся еле слышный шорох, выдавая чужое присутствие. В том, что шорох не является порывом ветра в листве, капитана убедило наличие чьей-то старательно скрытой реацу. «Пескиса – полезная штука», – подумал он и связал шпиона с помощью Рикудзёкоро. Кто-то дернулся и обреченно обвис в кустах, и Кеншин ни капли не удивился, увидев Тоусена.

– Почто шпионишь за мной, аспид?

– Чего?– слегка завис Тоусен.– Простите, капитан-сама, это просто недоразумение.

«Как он меня засек?– лихорадочно соображал слепой синигами.– Я двигался почти бесшумно».

– Короче, что ты здесь забыл после отбоя? Двенадцатый час, Канаме-кун. Или же ты следил за мной?

На лбу синигами выступила испарина, Тоусен взмолился всем богам из человеческих религий, которых знал, чтобы капитан Карасу списал капельки пота на душную летнюю ночь.

– Что вы, капитан-сама,– заговорил слепой.– Я… мне стало интересно, кто в такой поздний час…

– И ты не ощутил моей реацу? Смешно,– фыркнул капитан и щелкнул пальцами, снимая бакудо.– Проваливай отсюда.

Тоусен тут же исчез, стремясь оказаться подальше от этого монстра. Кеншин слегка усмехнулся и неторопливо двинулся к расположению своего отряда– оставить копии в одном из тайников в кабинете.

Казармы второго отряда встретили Кеншина мертвой тишиной, нарушаемой лишь редкими переругиваниями часовых, и единственным на весь отряд светящимся окном.

– Кеншин?– немало удивилась Шаолинь, поднимая голову от отчетов.– Что ты…

– Последние несколько месяцев ты совсем про нас забыла,– вздохнул капитан десятого отряда.– Проводишь здесь все свое время, лишь изредка заглядываешь домой, и то только на ночь.

– Простите, у меня много рабо… м-м-м?

Серые глаза удивленно распахнулись, в то время как губы начали неуверенно отвечать на неожиданный поцелуй.

– Подождет,– выдохнул ей в губы капитан десятого отряда, проводя ладонями по тонкой талии и завлекая девушку в нежный поцелуй. Плечи Шаолинь опустились, взгляд подернулся дымкой, а узкие ладошки медленно скользнули по накаченным плечам, пальчики сжались, сминая хаори, а губы отвечали на поцелуй.

– Я так соскучился…

Пальцы капитана уже распутали оби девушки, ладони медленно скользнули под теплую ткань, наслаждаясь потрясающим контрастом между нежной гладкой кожей и твердыми мускулами, перекатывающимися под ней. Шаолинь прикрыла глаза, тихонько постанывая от удовольствия и забираясь ладонями под косоде мужчины, лаская твердые, как сталь, мышцы. Девушке нравилось чувствовать их огромную силу, девушке нравилось наслаждаться тем, как эти стальные мышцы расслабляются, нравилось слышать, как сбивается дыхание у любовника.

– Я тоже…– выдохнула крошечная рядом с ним Шаолинь. Как же ее безумно возбуждает осознание того, какая же она маленькая и хрупкая рядом с ним, а эти бережные ласки просто сводят с ума, заставляя жалобно стонать, умоляя о большем.

– Какая же ты милая,– горячее дыхание обожгло тонкую шейку, а чувственные губы коснулись нежной, чувствительной кожи, срывая с губ девушки стон наслаждения. Косоде полетело на пол, лифчик отправился вслед за ним, открывая небольшую красивую грудь с призывно торчащими, темно-вишневыми сосочками.

– Не здесь…– в голосе Шаолинь сплелись мольба и желание.– А-а-а-ах!

– Ты такая чувствительная здесь,– чуть улыбнулся Кеншин, лаская губами ее напрягающуюся грудь, и каждый поцелуй был словно разряд электричества, пронзающий ее горящее от возбуждения, непослушное тело.

– Кеншин…– жалобный стон.– Умоляю… только не соски… а-а-ах!

Разумеется, любовник не прислушивался к жалобным стонам своей жертвы, принимаясь за самое сладкое и наслаждаясь стонами девушки. Шаолинь вскрикивала и закатывала глаза от наслаждения, жар в паху стал болезненным, а ощущение пустоты– совершенно невыносимым.

– Тише, моя пчелка,– ласковый шепот, от которого сердечко Шаолинь затрепетало.

Дыхание, щекочущее и обжигающее нежную, чувствительную кожу, ласковый поцелуй, накрывший искусанные губки, ладонь, скользнувшая вверх по талии и мягко сжавшая небольшой нежный холмик, пальцы, ласкающие твердую, слишком чувствительную бусинку соска. Лейтенант второго отряда, командир подразделения ликвидации, глава клана Фонг полностью отдалась во власть этих ласковых рук и чувственных губ.