Статьи 2

1. “Pattern” (англ.) – регулярно повторяющееся в пространстве и времени явление. Также – лежащие в основе явления форма, образец, шаблон. – Прим. «РЭО».

2. В текстах «поттерианы» чувствуется сильное влияние советской литературы второй половины XX века. В своей «веселой» ипостаси Хогвартс воспринимается (во всяком случае, моим поколением) как специализированная школа чародейства при НИИЧАВО. По мере развертывания событий и взросления героев возникают совсем другие ассоциации. «Мальчик со шпагой». «Дикая собака динго». «Завтра была война…» Почему-то никто еще не обратил внимание, что Дж.Роллинг пишет, по существу, военную прозу, книгу о детях, которые научились умирать раньше, чем целоваться. – Прим. авт.

3. Интересующимся данной темой автор рекомендует ознакомиться с работами А.Веркора «Люди или животные» и С.Лема («Культура как ошибка»). – Прим. авт.

4. Термины «элитарная» и «массовая» ни в коем случае не надо понимать как мало- и многотиражная. Тиражная политика современных крупных издательств – это отдельная тема, далеко выходящая за рамки данной статьи. Несколько упрощая, скажем, что тираж книги и ее востребованность связаны слабой корреляционной, но, отнюдь, не функциональной зависимостью. – Прим. авт.

5. Произведение Владимира Сорокина. – Прим. «РЭО».

6. В отличие, например, от Д.Мельтюхова, который в своем «Упущенном шансе Сталина» занимается именно разбором тонкостей военной истории. Собственно, именно у Мельтюхова суворовские экзерсисы обретают некий смысл и входят в соприкосновение с реальным историческим материалом. – Прим. авт.

7. «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндемион», «Восход Эндемиона». – Прим. авт.

8. Поэтому литература не способна ФОРМИРОВАТЬ потребности. Она принципиально отличается от рекламы тем, что реклама – это «по умолчанию ложь», а книга, все-таки, «по умолчанию правда». – Прим. авт.

Города и их бренды

Сергей Переслегин

Руководитель теоретического отдела

Санкт-Петербургской школы сценирования

1

В старой Империи1 границу между деревней и городом проводили в административно-правовом пространстве, причем вопрос присвоения городского статуса входил в компетенцию правительств союзных республик. Формально при этом надлежало руководствоваться размерами населенного пункта, но, вот, со скольких человек начинается город – советской науке было доподлинно неизвестно: в БСЭ указываются цифры от нескольких сот до несколько десятков тысяч человек.

«Энциклопедия» информирует об особом правовом статусе городов, о «городских землях», огражденных «городской чертой», но эти признаки не только конкретны и преходящи, но и предельно архаичны. «Городская черта» – это же просто «стена», «ограда», отделяющая цивилизованное, освоенное, охраняемое пространство от агрессивной внешней среды. Особый юридический статус городской земли восходит к европейскому средневековью с известной его формулой: «городской воздух делает свободным».

В советско-марксистском подходе делается упор на то, что основная часть населения города не занимается сельским хозяйством. Если включить нужное число уточнений, это будет верно, но определение остается неконструктивным – что-то вроде «комбинация – форсированный вариант с жертвой», а «картина – кусок полотна, с одной стороны замазанный краской». Кроме того, под него попадает, например, исправительно-трудовая колония. Если вдуматься, это не так уж и абсурдно, но все-таки настораживает…

Город действительно сохраняет прошлое, запечатлевая его в своей структуре, архитектурных сооружениях, архивах. Городской ландшафт «схватывает» настоящее и сохраняет его для будущего.

Эвристично определение В.Л.Глазычева: «город есть пространство возможностей», неутилитарное место обитания, самовоспроизводящаяся система деятельностей, не сводимая к материальному производству и его непосредственному обеспечению. Такой подход раскрывает город как единство двух объектов: «земного», материального, и «небесного», информационного, объясняет «прописанность» города в знаковых пространствах, указывает на важнейшее свойство города – соединять реальное с экзистенциальным. Это свойство налагает обязательное требование на архитектуру города – по крайней мере, одно из городских зданий в обязательном порядке должно иметь выход в «тонкий мир», в социальное трансцендентное. В разные эпохи роль такого «знакового здания» могли играть Храм, Собор, Суд, Ратуша, Университет, Горком Партии. Одним из признаков кризисного характера современной эпохи является отсутствие в современной городской застройке однозначно воспринимаемого экзистенциального символа.

В логике В.Л.Глазычева город отличает от деревни именно «застроенность» информационного уровня, наличие собственных, принадлежащих только этому месту знаков, однозначно «читаемых» всеми людьми, принадлежащими данной культуре. Многие города Древнего Мира и возникали первоначально как храмовые, культовые центры географически распределенного сообщества: Ниппур в Месопотамии, Дельфы в Элладе, Мекка на Аравийском полуострове.

Особый статус город имеет в социосистемном формализме.