Статьи 2008-09 гг. на "Рабкор. ру" (v.1.8)

Российских левых мало интересовал в годы экономического подъема банковский процент в нашей стране и его сравнение с западным процентом. Между тем одно это дает очень много для понимания всего социально-экономического строя в России. Неописуемо высокий, почти неподъемный для индустрии и граждан, часто спекулятивный (дешевые зарубежные займы превращены в дорогие внутренние кредиты) банковский процент душил промышленный рост в стране. Но отчего он был поднят на такую высоту? Крупнейшие банки контролировались сырьевыми монополиями и желали не создания новых заводов со средней нормой рентабельности, а сверхприбыли от спекуляции капиталом. Теперь эта игра идет к трагическому финалу.

Крупные банки в России как находились, так и находятся в привилегированном положении. Несмотря на грубые ошибки в управлении финансами, допущенные крупнейшими кредитными институтами, они первыми получают огромную антикризисную помощь, кредиты предоставляются им на наиболее выгодных условиях. Все это не общеклассовая экономическая политика, а довольно узкая. Так, для всех банков в России на общих началах существует кредит под очень высокий процент (12,5 %), но для избранных кредитных учреждений созданы особые условия.

Вся государственная машина обслуживает интересы больших банков. Это касается как законодательства, так и действий бюрократических структур. Но сами эти банки - лишь часть структуры сырьевых корпораций. Именно в их интересах государство не стало инвестировать огромные валютные резервы в развитие инфраструктуры и внутреннего рынка страны. Россия по-прежнему интересует нефтяной капитал лишь как место, откуда берется нефть, но не как рынок сбыта (над созданием которого еще нужно много и затратно трудиться). Однако на развитии этого рынка в последние годы окрепли новые группы капитала. Сейчас ими жертвуют во благо сырьевых экспортеров.

Экономическая пресса нередко недоумевает: отчего «налоговые льготы» предусматриваются главным образом для экспортеров? Недоумения напрасны, но интересны сами по себе. Вся прежняя политика властей определялась интересами нефтяных монополий. Нет ничего удивительного в том, что власти и в кризис помогают прежде всего им. Это лишь лишний раз подтверждает особый представительный характер правительства. Интересы оно отражает не широко классовые, а узкокорпоративные. При этом цены на сырье еще успеют опуститься так, что положение верховных корпораций России осложнится, а власть не сможет им помочь, как раз когда больше всего понадобится помощь. Большие осложнения неизбежны.

Какие выводы здесь стоило бы сделать левым? Правительство все ближе к исчерпанию валютных резервов. Растут противоречия не только между группами компаний, но и между отраслями и направлениями экономического развития. Нелояльность и вообще обострение ситуации сверху проявятся раньше, чем массы сами придут в движение. Разумеется, на все потребуется время. Но у кризиса его достаточно, он еще даже не развернулся в полную силу.

28.04.2009 - Большие банки и маленькие люди

Почему крупнейшие банки получают помощь, а должники теряют дома? Отчего антикризисная политика так социально несправедлива?

Свыше десяти тысяч дел о неуплате ипотечных кредитов в России находится в судах. Еще примерно 110 тысяч заемщиков, по мнению Ассоциации региональных банков России, вскоре могут столкнуться с подобными проблемами. Более трех тысяч судебных дел завершено. Вынесенные по ним решения гласят: обратить взыскание на заложенное имущество, иными словами - изъять у должников жилье.

Стабилизация нефтяных цен и девальвация улучшили настроение чиновников. Но десятки миллионов россиян не почувствовали улучшений, подаренных мировой конъюнктурой и хитроумностью государственных финансистов, так ловко ослабивших рубль. Напротив, несмотря на публикацию антикризисной программы правительства и отчет кабинета в Думе люди встревожены кризисом не меньше, чем прежде. Их беспокоят не проблемы, о которых говорят по телевизору банкиры и министры. Их беспокоят собственные трудности.

Те, кто в период подъема приобрел жилье в кредит, теперь вынуждены бороться со все более осложняющимся финансовым положением. По открытым данным, просроченная ипотечная задолженность в январе составляла 0,7 %, а в феврале поднялась до 0,73 %. Весной лучше не стало. К апрелю доля просроченных рублевых ипотечных кредитов оказалась выше 1 %, а валютных - более 3 %. Все эти данные производятвпечатление сильно заниженных. Банки явно обеспокоены ситуацией гораздо больше, чем на несколько процентов. Кто, кроме них, обладает всеми данными по ситуации?