Статьи

Япония была вынуждена развиваться через войну. Лишь после разгрома Китая она была причислена к государствам "европейского уровня развития". Только после победы над Россией Страна Восходящего Солнца была признана великой державой.

Исход войны с Россией определялся тем, обернутся ли все многочисленные "если…" в пользу Японской Империи. Чуть меньше везения на суше, на море, в "надсистемах" внешней и внутренней политики, и страна оказалась бы на краю гибели. Трудно сказать, насколько осознавали это рядовые исполнители, но, во всяком случае, ответственные командиры отдавали себе отчет в запредельности риска… Именно после Русско-Японской войны высшее руководство Империи приходит к выводу о непобедимости страны, находящейся, очевидно, под особым покровительством Богов и самой Судьбы.

Русско-Японская война предопределила характер политических процессов и военных столкновений в тихоокеанском регионе на четыре десятилетия вперед.

Для Японии победа означала нарастание милитаристских тенденций в политике, милитаризацию экономики и потерю ею сбалансированности, увеличение внутренней нестабильности и, как следствие, все более интенсивное вмешательство военных в вопросы управления государством.

Страна, получив преобладание в Корее и прибрежном Китае, начала проявлять внимание к немецкой военно-морской базе Циндао. Этот "интерес" привел Японию к вступлению в Первую Мировую Войну на стороне противников Германии. Под "шумок" общеевропейской войны Япония не только получила в свое распоряжение Циндао, но и, предъявив Китаю знаменитые "Двадцать одно требование", обеспечила себе юридическую и экономическую базу для дальнейшей экспансии на запад.

Приобретя опыт успешных действий на море и убедившись воочию, что они могут быть прибыльными,- японский флот за войну лишь усилился, Япония начала активное морское строительство, причем корабли, построенные на ее верфях, не уступали лучшим английским образцам. К концу Первой Мировой Войны Япония становится третьей морской державой мира.

Теперь японские крейсера и линкоры конструируют уже не для действий на ограниченном театре Японского и Желтого морей – после 1905 года руководство Флотом начинает ориентироваться исключительно на океанские корабли, на нефть и на южное направление экспансии.

Армия, однако, продолжает считать, что судьба страны решится на западе. С этого времени японская внешняя политика раздваивается, и вплоть до катастрофы 1945 года главным содержанием внутренней жизни страны оказывается перманентная борьба между Армией и Флотом.

На прилавках японских лавочек остались тени вещей и знаки культуры: нэцке и веера, маски богов и бамбуковые вазочки, шестиугольные блюда и, конечно, причудливые бансай. Японская йена, прежде устойчивая и даже взлетающая к высотам доллара стабильная валюта, ныне стремительно падает. Добрососедское братство японцев, скрепленное вековой необходимостью совместного противостояния грозной природе, превратилось в искусственное полусолдатское братство огромных фирм. Трехвековая японская сдержанность на примерках чужих одежд и чуждых культур сменилась бешеной активностью трудовых коллективов, дисциплинированно замирающих в музеях Европы у европейских шедевров. Что с нами делает время? – вопрос, характерный для всех народов, идущих вперед по цивилизационной спирали. Уходят в небытие традиции, ставшие сегодня оправданием бездействию, прикладное искусство, служившее прекрасным галлюциногеном, спасающим от трудностей жизни, литература, сменившая мифологичность на идеологичность. Так происходит с каждой культурой и в каждой стране. Но чем дольше эта культура существовала отдельно, изолированно, тем более собрала она в себе опыт несравненной самобытности, тем более она ценна как ритуальный знак уснувшего на время вселенского Хаоса, ресурса Силы, той Силы, которая только и определяет предназначение или миссию народа.

[1] См.: Симмонс Д. Гиперион (М., 1995).

[2] Дж. Р.Р.Толкиен М., 1982 г.

[3] XX век: от катастрофы к катастрофе. М., 1998

[4] ХХ век: от катастрофы к катастрофе.

[5] А.Тойнби.

Источник: "Конструирование будущего", 2001 г.

Сергей Переслегин, Николай Ютанов

Письмо первое. "Мировая динамика" в исторической ретроспективе.

Говорят, что "отшумевшие битвы, как и мертвые генералы, держат своей мертвой хваткой военные умы"[1]. Это в полной мере относится и к научным баталиям. Сегодня, когда "Мировой динамике" исполнилось тридцать лет, и эта работа стала классикой науки и ее историей, она оказывает большее влияние на практику, чем когда-либо.

– 1 -

Призрак "экологической катастрофы" бродит по дорогам глобализованного мира, предстает перед писателями и политиками, учеными и промышленниками, современной аристократией и обывателями. Массовые выступления "зеленой" общественности утратили первоначальный истерический характер и превратились в своего рода "политтехнологию". Озабоченные правительства и послушные парламенты штампуют постановления, направленные на охрану окружающей среды. Адвокаты защищают интересы "дикой природы" в Верховных Судах.