Статьи и проповеди. Часть 11 (09.03.2016 — 17.08.2016)

Во-вторых, между человеком и природой возникла полная дисгармония, потому что Господь проклял за грех не только Адама, но и землю. Проклята земля — значит, в трудах его она мстит человеку. Земля покоряется человеку, она смиренная мать — она рождает из себя все и смиренно принимает в себя все: и слезы, и пот, и кровь, и труп, и всякую грязь, перерабатывая ее и давая все-таки пищу человеку, — мы все кормимся от земли так или иначе. От солнышка и от земли по Божией милости. Но земля стала давать человеку свои плоды только через его большой труд и кровавые мозоли. Значит, она сама не хочет давать человеку все, что в изобилии могла бы давать ему без всякого особенного его перенапряжения. Вот еще одна линия разрыва: человек издевается над землей, земля терпит его. А иногда перестает терпеть, и как «чудо-юдо рыба-кит», на своей спине носящий городок, например, может уйти в воду вместе с этим городком, так и земля, так сказать, ежится от присутствия человека на ней. Это поёживание проявляется в землетрясениях, наводнениях, засухах. Земля не очень любит человека, который топчется по ней и загрязняет ее воздух своими газами, а ее водный ресурс — своими сливами с заводов. У нас война с землей, мы изрядно над ней поиздевались, она может нам всегда отомстить, если Бог благословит. Вот вам, повторю, еще одна линия разрыва.

Далее: человек и животные. Животные бы совершенно иначе относились к нам, а мы к ним, если бы не грех. Лев бы ластился к человеку, как кошка, как это было с пророком Даниилом в львином рву. К каждому человеку бы ластился, если бы обонял запах святости от нас. Но поскольку запах святости не обоняется от человека, зверь убегает от нас, а если может, то мстит нам и нападает на нас. И мы боимся животных, издеваемся над ними, питаемся ими и насилуем их, отлавливаем их для своих нужд. А они либо работают нам смиренно, как добрый смиренный конь, или вол, или пес, любящий человека как Бога и зубами защищающий его до самопожертвования, либо ведут себя по-иному: пугают человека, нападают на него. Тут тоже есть линия несправедливости и большого разрыва. Итак, разрыв между человеком и живой и неживой природой.

Между мужчиной и женщиной поломались гармоничные отношения. До греха они были совершенно равноправными, а теперь Господь сказал женщине: «К мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою, и в болезнях родишь ты чадо твое». Родовые боли женщины и все связанное с этими родовыми болями, приготовление к ним, ежемесячные болезни женщины, «обыкновенное у женщин», как говорит Библия, напоминают о чем-то страшном, что было раньше, потому что с кровью связано. Кровь этих месячных, кровь очищения — мистична, и древние боялись ее, потому что она как бы напоминает нам о том, что мы наказаны, что мы совершили нечто, что потом заставило кровь проливаться на земле. Это все тайная мистика, и женщина уже не равна мужчине, а подчинена ему. Сегодняшние феминистки и либералы, конечно, думают иначе, но это, в общем-то, вопрос открытый, Писание говорит вот так. Жизнь продолжается, и мы должны понимать, что сказанное в раю сохраняет актуальность до сегодняшнего дня, чтобы мы себе ни нафантазировали.

Итак, с Богом разрыв, с природой — живой и неживой — разрыв, между мужем и женой нарушение гармоничных отношений, да и внутри самого человека разрыв. В Послании к Римлянам апостол Павел описывает состояние человека, разорванного изнутри: «То, что хочу, не делаю, то, что не хочу, делаю. Если я делаю то, что я не хочу, а доброе, которое хочу, — не делаю, то это не я уже делаю, а живущий во мне грех» (ср.: Рим. 7:15-20). «Бедный я человек! — восклицает апостол Павел. — Кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7:24). И это не только апостолам было открыто, это было открыто, например, языческим мудрецам. Поэт Овидий говорит, что «добро я узнаю и одобряю, но поступаю зло». Такова внутренняя драма человека. Его грех и внутри порвал, то есть он к добру стремится, зло делает, думает одно, говорит другое, поступает по третьему, мечтает о четвертом. Полный разброд и полное шатание — таковы действия греха в мире.