Статьи и проповеди. Часть 2 (04.12.2008 – 28.10.2010)

Думаю, нет такой нужды, в которой мы не нашли бы помощника из числа святых Печерских угодников Божиих. Узнать об этих врачах и обратиться к ним за помощью — необходимый труд всякого больного, знающего о своей болезни.

Киев красив с высоты крутого правого берега, на котором расположилась Лавра. Отсюда город не кажется шумным. Поезд метро, бегущий по одноимённому мосту, похож на проворную гусеницу. Машины — те и вовсе движущиеся точки. А Днепр всё так же течёт, как и во времена Антония и Феодосия, и всё так же смотрятся в него, как в зеркало, проплывающие облака.

Если мы отсюда, с лаврской высоты, не смотрели на Киев, значит, мы никогда не были в Киеве. А если камень лаврских дорожек помнит тяжесть нашей походки, но пещеры Лавры не помнят нашего молитвенного шёпота, значит, мы никогда не были в Лавре.

Зайдя в маршрутку — перекрестись? (22 октября 2009г.)

«В одном из недавних номеров «Уикенда» в «Православном календаре» упоминалось об особом неравнодушии водителей маршруток к иконам целителя Пантелеймона. Но ведь на самом деле под передним стеклом или на стекле кабины помещается настоящий иконостас — порой число икон, вывешиваемых водителями, достигает десятка. Часто они соседствуют с указателем цены за проезд, с шутливыми предупреждениями: «Остановок «тута» и «здеся» на маршруте нет»… Интересно узнать, что думают представители духовенства о подобном».

В. И. Бобер, с. Новая Троянда Киевской обл.

— Ничего плохого в том, что в маршрутном такси или в автобусе устроен небольшой «иконостасик», нет, — утверждает сотрудник Синодального отдела религиозного образования, миссионерства и катехизации УПЦ МП, настоятель храма Преподобного Агапита Печерского при Национальном медицинском университете им. А. А. Богомольца протоиерей Андрей Ткачев. — Лишь бы не было к иконам некоего шаманского отношения — как к талисманам.

Если же перед выездом на маршрут водитель обращается к Богу с молитвой, то ездить в его машине однозначно безопасней, чем в той, где нет иконы.

— То есть молитва сама по себе обязывает и дисциплинирует?

— Кроме всего прочего. Именно поэтому ездить в маршрутке, в которой вместо образа Иисуса Христа наклеены не вполне пристойные изображения, опаснее. Ведь водитель, как любой человек, хочет видеть снаружи то, что у него внутри. Если внутри у него идеал распущенности (а это ведь проявляется во всем, в том числе и в поведении на дороге), он и карточку повесит беспутную.

— Но как раз в последние десятилетия я не вижу в транспорте ничего, подобного гэдээровским переводным картинкам, столь популярным у советских водителей.

— Ну и хорошо. Огорчает, правда, что вытеснившие их иконы печатаются на очень недолговечном материале (потрепанные иконы нужно предавать огню, а пепел топить в водоеме или закапывать в землю). Обилие бумажных образов — достаточно серьезный вызов иконопочитанию. Икона ведь всегда изображалась либо на стене, либо на дереве.

Поэтому лучше молящемуся человеку иметь перед глазами одну красивую икону, чем двадцать дешевых. Если красота побуждает к молитве — лучше не придумаешь.

— Не есть ли тогда бумажный иконостас на панели приборов признаком как раз шаманства, о котором вы говорили, — отношения к иконе как к некоему оберегу, который, мол, призван оградить от ДТП?

— Сама по себе икона не действует. Она оживает в молитве обращающегося к Богу и действует с Богом.

— Ну а если даже при водителе-«шамане» кто-то из пассажиров зайдет и перекрестится на иконы, то, может быть, хотя бы на время его проезда в маршрутке станет безопасней?

— Совершенно верно. Возможно, ради такого пассажира эта икона там и висит.

Дмитрий Скворцов