Статьи и проповеди. Часть 5 (06.01.2012 – 11.06.2012)

Еще она должна быть высказана и, в случае необходимости, аргументировано объяснена. Все. Если это есть, то Истина победила. Теперь великому множеству людей предстоит к ее голосу прислушиваться, на ее свет идти и к ней приобщаться.

Все сказанное относится не только к вопросу единосущия Отца и Сына. Сказанное относится ко многим вопросам веры и жизни. Просто Собор в Никее был первым событием в истории, когда Церкви пришлось совершить вселенское усилие и напрячь все интеллектуальные и духовные силы для противостояния искажению евангельского учения.

Полным покоем Церковь не наслаждалась никогда, не наслаждается она им и сейчас. Полный покой Церкви не оставлен и не заповедан. Но раз за разом призывается Церковь к мобилизации духовных и интеллектуальных сил, чтобы засвидетельствовать и «право править слово Христовой истины» перед лицом не уменьшающихся в количестве обманов и соблазнов.

И когда Церковь совершает подобные труды, то светлые лики Афанасия, Спиридона и прочих отцов Первого Собора встают перед ее глазами.

«Кто разодрал Твои ризы, Господи?» (26 мая 2012г.)

Прежде чем землетрясение сложит каменные дома, словно карточные домики, его заметят датчики. Какие-то стрелки нервно задрожат, какие-то цифры поскачут галопом, и сидящий у приборов специалист поймет — быть беде. Подобным образом в Церкви беду прежде, нежели она войдет без стука, чуют сердцем святые. Когда арианская ересь готовилась драконом вылезти на свет и дохнуть на Церковь смрадным дыханием, Антоний Великий в пустыне был поражен видением. Видел он, как ослы и мулы вошли в алтарь большого храма и подняли там свой гикающий шум, переворачивая сосуды, стуча копытами, обнюхивая Святую Трапезу. Антоний с болью в душе понял, что ждет Церковь неизвестная дотоле беда, не снаружи терзающая Тело Христов, но пытающаяся ворваться внутрь.

И не только в пустынях есть духовидцы. Есть они (были, по крайней мере) и в больших городах. Петр Александрийский, предшественник борца с арианством — Александра, по преданию видел Христа, одетого в разодранные ризы. Это было тогда, когда ересь еще не заполнила вселенную, но лишь оформлялась и втайне, как опухоль, росла. Святитель тогда задал вопрос: «Кто разодрал Твои ризы, Господи?», и услышал в ответ Христово: «Арий». Эти слова вошли в богослужение.

«Кто Твою Спасе ризу раздра?», — слышим на великой вечерне в субботу после Вознесения. И ответ: «Арий, Ты рекл еси, иже Троицы пресече единочестное начало». Вообще богослужение наше столь глубоко, и свежо, и чудотворно, что уже одно оно есть громогласная проповедь в Духе и истине. Священник может молчать (хотя грех и горе ему молчать), но не молчат стихиры, не молчит канон, тропари звучат и псалмы переливаются. Проповедь Евангелия звучит на службе постоянно.

И можно, как особую разновидность народного просвещения, вводить изучение праздничных тропарей, догматиков, кондаков накануне праздничных служб, чтобы разумно усваивалось богослужение, чтобы радостью узнавания играло верующее сердце. Некоторые батюшки так делают. Некоторые. Много энтузиастов подобной проповеди и назидания было на Руси перед революцией. А там, где священник не делает этого, сами люди нередко читают заранее, еще до службы дневной Апостол, Евангелие, тропари и стихиры.

Но вот, полетав немного, как птицы, в облаках, спустимся как птицы же, и сядем ближе к земле, на какую-нибудь веточку. Я расскажу вам то, что видел и слышал однажды. Расскажу кратко, ибо и сама история — с гулькин нос. Имен не назову, чтобы не обижать, но ничего не утаю, чтобы страшно стало.

В то же ровно время, что и сейчас, только довольно тому лет назад, накануне недели отцов Первого Вселенского собора, я был в паломничестве. Пил впечатления, трудил ноги на службах и засиживал спину в автобусах. И вот за час до вечерней службы в означенный Литургический день стал я свидетелем диалога между пожилой прихожанкой и молодым священником. Она ему говорит: «Батюшка, кто такой Арий?». А он ей: «Где вы таких слов начитались?» Она: «Да вот в акафисте Николаю во втором икосе говорится, что Николай Ария безумного от собора святых отогнал. А сегодня вечером будут петь (я заранее знакомлюсь), что Арий Христу ризу раздрал. Вот я и спрашиваю, кто это Арий безумный?»

Я, честно сказать, удивился, поскольку до тех пор ни разу не видал людей преклонных лет, обычных прихожан, которые бы детально знакомились с богослужебными текстами накануне праздника. Той же реакции естественно было ждать и от молодого попика. Но пастырь овец православных к моему неописуемому удивлению сказал женщине: «Вы и есть этот Арий безумный! Вы замучили меня своими вопросами! Прекратите лезть ко мне с вашими книжками!» И так далее, минуты на три, и все в таком духе.

Это было не на Луне. Это было в России, в одном из тех мест, где всенародные святыни из самых черствых сердец выжимают покаянные слезы.